О портрете Д.А. Державиной кисти В. Боровиковского

 О портрете Д.А. Державиной кисти В. Боровиковского

Автор текста: И. Басова, научный сотрудник ГТГ

В. Боровиковский. Портрет Д.А. Державиной. Масло. 1813. Третьяковская галерея

1813 голу В.Л. Боровиковский пи­шет  портрет Дарьи Алексеевны Державиной, урожденной  Дьяковой, ставшей женой поэта Г. Державина.

Поэт  неоднократно воспел свою жену в стихах, где называл Дашей либо Миленой.  И поэт, и художник были если не друзьями (все-таки сказывалась дистанция  в  социальной  иерархии),  то единомышленниками, увлекавшимися работами Дидро и вдохновлявшимися идеями  сентиментализма. 

С. Тончи. Портрет Г.Р. Державина. Масло. 1801

Интересно сравнить образы одной и той же женщины,  поэтический  и живописный, созданный двумя величайшими деяте­лями русской культуры.

Боровиковский написал портрет Дарьи Алексеевны для зала петербург­ского дома Державиных, где он распо­лагался рядом с портретом Гавриила Романовича кисти Тончи.

Лицо героини, вытянутое, с резко­ватыми и заостренными чертами, ли­шено обобщенной идеализации. Суще­ствовало погрудное изображение Д.А. Державиной кисти Боровиковско­го того же типа, известное теперь по гравюре.

В. Боровиковский. Портрет Д.А. Державиной. Фрагмент картины

При кажущейся на первый взгляд простоте, наряд героини изыс­кан и свидетельствует о высоком до­статке. Она одета в бальное платье, а волосы собраны в изящную прическу, состоящую из завитых локонов, один из которых, по моде того времени, спа­дает на лоб, создавая эффект легкой небрежности и естественности. С пле­ча модели спадает огромная красная шаль — предмет туалета, чрезвычайно в то время дорогой. Шаль является цветовым акцентом картины, задерживаю­щим внимание зрителя на первом пла­не. Художник с увлечением выписыва­ет и узор искусного золотого шитья на шали, и тончайшую ткань платья, и кружевные рукава, передавая фактуру материала и уделяя этому внимания не меньше, чем изображению лица.

Статная и высокая фигура героини в торжественном одеянии целиком со­ответствует образу парадного портрета. Но художник помещает ее не в парад­ные покои, украшенные драпировка­ми и колоннами, как это обычно быва­ло, а в пейзаж. В этом проявилось вли­яние идей сентиментализма. Перед на­ми портрет-прогулка. Боровиковский несколькими годами ранее уже обращался к такому типу изображения, написав портрет Екатерины II на прогулке в Царскосельском парке.

В. Боровиковский. Портрет Д.А. Державиной. Фрагмент картины

Дарья Алексеевна представлена на фоне усадьбы Званка, принадлежавшей Державиным и расположенной на крутом берегу реки Волхов. Усадьба находилась в 71 вер­сте от Новгорода, если ехать по дороге, и в 55 верстах, ес­ли плыть по реке. Учитывая тот факт, что портрет висел в петербургском доме Державиных, можно утверждать, что знакомый вид усадьбы являлся напоминанием хозяйке о счастливых летних днях, проведенных за городом.

Хозяйка жестом приглашает нас в гости, в усадьбу. Пейзаж здесь является не просто фоном, а той идеальной сре­дой обитания, в которой пребывает ге­роиня. В эпоху сентиментализма про­исходит сближение портрета и пейзажа, который призван создать впечатление красоты естественной жизни на лоне природы, где расцветают душевные добродетели человека. Природа противо­поставлялась мнимым благам цивили­зации, ибо лишь она способна вернуть человека к истине. Природа мыслилась как живое существо, ее жизнь сопос­тавлялась с жизнью человека, поэтому в произведении искусства важен был не пейзаж как таковой, а настроение, свя­занное с этим пейзажем.

Жизнь в усадьбе сентименталисты считали единственно правильной, про­тивопоставляя ее городской. Но на са­мом деле не всегда поселяне могли на фоне пейзажа предаваться мечтам и нежным чувствам. Болотистый грунт и близость к реке обеспечивали в окрест­ностях Званки обилие комаров, от ко­торых спасались ночью специальными пологами. Державин сочинил даже спе­циальную шуточную пьесу, назвав ее «Похвала комару». Обилие насекомых дало повод шуточному двустишию:
Здесь царство комарья,
Царица в нем — Дарья.
В сентиментализме культивировал­ся интерес к конкретной личности, к ее чувствам и переживаниям, которые, в противовес классицизму, ставились вы­ше гражданского долга. Сентиментали­сты воспевали женский идеал, ими же и созданный, которому стремились соот­ветствовать все светские барышни и да­мы. Превыше всего ценились не внеш­ность, а душевные качества героини, «нежнейшие чувствования», перепол­нявшие душу. Нежность, кротость, спо­койствие, безмятежность, мягкость — вот перечень добродетелей, характери­зующих женщину начала XIX века.

На портрете Боровиковский переда­ет все эти оттенки душевного состоя­ния модели, дабы она соответствовала идеалу эпохи. Добивается он этого раз­ными способами.

В. Боровиковский. Портрет Д.А. Державиной. Фрагмент картины

Во-первых, с помо­щью нежного неяркого колорита, пост­роенного на полутонах. Во-вторых, с помощью иносказаний. Сентиментали­сты отказываются от сложных классицистических аллего­рий, символы они ищут в самой природе, насыщая изобра­жение различными растениями и животными, обозначаю­щими различные чувства, состояния души и так далее. Так, на данном портрете героиня прогуливается по поросшему деревьями берегу реки, который вряд ли является усадеб­ным парком (ведь усадьба далеко на другом берегу). Но, не­смотря на «дикий» ландшафт, дорожка украшена вазонами с цветами, а среди травы неожиданно растет розовый куст (справа) и лилия (слева). Роза, начиная с искусства Ренес­санса, являясь атрибутом Венеры, богини любви и красоты.

И в данном случае символизирует собой влюбленность ге­роини. Лилия с древнейших времен считалась символом непорочности и нравственной чистоты. Собачка, сидящая на руках Дарьи Алексеевны, означает верность и преданность, а также послушание и благодарность.

Но в жизни не все женщины соответствовали воспето­му образцу. На данном портрете сквозь черты, продикто­ванные художнику идеалом времени, мы можем видеть ка­чества, присущие конкретно изображенной модели. Державина выступает неспешно, величаво и торжественно, что позволяет предположить натуру гордую, самоуверен­ную и сдержанную. На лице - печать некоего спокойствия и мудрости. На губах играет светская любезная улыбка, ха­рактеризующая героиню как вежливую приветливую хо­зяйку. Но вся ее горделивая, величавая фигура, написан­ная достаточно сухо, взгляд, направленный чуть свысока, выдают характер несколько холодноватый и замкнутый.

Если Боровиковский создает образ Дарьи Алексеевны как сторонний и беспристрастный наблюдатель, то в сти­хах Г.Р. Державина мы сталкиваемся более с личными пе­реживаниями, связанными с моделью, с ожиданием чув­ства любви. Поэт обращается к образу супруги в стихотво­рении «К Анжелике Кауфман»:

Напиши мою Милену,

Белокурую лицом,

Стройну станом, возвышенну,

С гордым несколько челом,

Чтоб похожа на Минерву

С голубых была очей,

И любовну искру перву

Ты зажги в душе у ней.

В другом стихотворении поэт создает портрет Дарьи Алексеевны, превознося ее нравственные достоинства пу­тем сравнения с античными богинями:

Минервы и Цереры, Дианы и Юноны

Ей нравились законы:

Но в дружестве с одной Цитерой не жила,

Хоть недурна была.

В. Боровиковский. Гавриил Романович Державин. Масло. 1811

Так, Г.Р. Державин изображает возлюбленную испол­ненной мудрости (сравнение с Минервой), целомудрия и нравственной чистоты (сравнение с Дианой), хранитель­ницей домашнего очага (Юнона). Остров Цитера считал­ся символом земного рая и счастливой страной всех влюб­ленных. Может быть, в сдержанном характере супруги по­эту не хватало более открытого проявления чувств, радос­ти от любви земной.

Свадьба Г.Р. Державина и Д.А. Дьяковой состоялась 31 января 1795 года, через полгода после смерти его первой жены. Ему уже к тому времени было 52 года, он был сена­тором и занимал должность президента Коммерц-коллегии. Ей на момент замужества было 27 лет. Как пишет сам Г.Р. Державин, он «совокупил свою судьбу с ней... хотя не пламенною романтическою любовью, но благоразумием, уважением друг друга и крепким союзом дружбы». Поэт тяготился одиночеством, Дарью Алексеевну знал давно, находил в ней много достоинств и знал, что она охотно пойдет за него. Письма его к невесте проникнуты уваже­нием и почтением. Он называл ее «Миленушка, душа моя», «Матушка Дарья Алексеевна», «мой милый друг».

Остается только добавить, что после своей смерти Да­рья Алексеевна завещала портрет кисти В.Л. Боровиков­ского племяннику, Александру Николаевичу Львову, в до­ме которого в Москве он находился до 1899 года. В насто­ящее время полотно украшает зал, посвященный творче­ству Боровиковского, в Третьяковской галерее.

 Источник:

Басова И. «…Напиши мою Милену»./ И. Басова, научный сотрудник ГТГ.// Юный художник.- 2007. - № 3.- 6-8. – (Рассказ об одном произведении)