Красота Божиего Мира: Пейзаж как портрет мироздания

Пейзаж как портрет мироздания

Народный художник России Михаил Абакумов говорит о творчестве:

«Я хочу писать гармонию, творение Бога. Художник пишет то, что он утверждает. Быть может, я пишу идеальную страну, но такой я хотел бы видеть Россию».

«…самая важная задача художника – воспевать Божий мир во всём его великолепии».

М. Абакумов. Россия 93-го. Масло. 1993

«Для меня история отечественного пейзажа — это большая, содержательная и увлекательная книга, в которой есть отдельные главы, подглавки, разделы. И всегда меня поражает очевидное разнообразие внутри этого единого жанра. Не претендуя на искусствоведческую точность и полноту, попробую приблизительно классифицировать широкий пейзажный спектр, сложившийся за полтора прошедших столетия. Прежде всего, уточним, что такое картина природы, пейзажное полотно? Это своеобразный портрет мироздания. И у каждого большого «портретиста» он особенный, различный, узнаваемый.

Вспомним И. Шишкина, стремившегося к первозданному образу природы, создававшему эпический пейзаж. А. Васнецов писал исторические пейзажи, его брат В. Васнецов — мастер былинно-сказочных картин природы. Поэтический, лирический пейзаж нашел свое воплощение в гениальных полотнах А. Саврасова. И. Левитана. А рядом существовал очень популярный, в красивом и приятном глазу исполнении, салонный пейзаж Ю. Клевера».

П. Петровичев. К весне. Масло. 1900

«В начале XX века спектр жанра обогатился феерически-фантастическими пейзажами — К. Богаевского. Очевидную и весомую лепту в создание «образа Родины» внесли замечательные представители Союза русских художников — С. Жуковский, П. Петровичев, Л. Туржанский, К. Юон, Н. Крымов. Они обогатили традиционный пейзаж «передвижников» свежестью и чистотой красок, звучностью и эмоциональным подъемом мотивов.

Советский период в искусстве, как ни покажется странным, стал особенно благодатным для эволюции жанра. Сколько появилось замечательных мастеров, направлений, разновидностей пейзажа! Расцвел и оформился городской пейзаж, в отдельную категорию выделился индустриальный. Интерес к русской старине упрочил такие жанровые подвиды, как архитектурный пейзаж, а еще своеобразные — «храмовый», «усадебный». Существовал огромный диапазон индивидуальностей в городском пейзаже: от А. Лентулова и П. Кончаловского до А. Дейнеки и Г. Нисского. У отдельных советских художников пейзаж являл собой уход от неприятных реалий, от слишком шумной и опасной действительности.

Другие мастера этого периода не мыслили себя в отрыве от времени, от социальных бурь и преобразований. Созрел очередной жанровый подвид — пейзажи путешествий, первооткрытий и новостроек, название, впрочем, условное...

В глубине советского периода сложился замечательный романтико-поэтический пейзаж, представленный именами А. Рылова, Н. Ромадина, А. Грицая».

Н. Федосов. Береза у реки. Масло. 1970

«Вспоминаю наши разговоры с Никитой Петровичем Федосовым о живописи, о пейзаже. Об этом вообще не часто говорят, потому что немногие и понимают.
Покойный Никита Петрович это чувствовал гениально. Но он мог еще и ясно объяснить, по каким закономерностям соотносятся в пейзаже крыша к небу, ветки деревьев к небу или земные дали к небосводу.
Он говорил, что образ дерева, кроме силуэта, дают промежутки между ветвями. Его всегда волновали отношения цвета. Он считал, что травы, речки, ветви — это портреты живого лица природы. От этого в его работах правда мотива всегда оставалась неразрывной с живописной красотой и образной убедительностью. Этот сплав не сразу ощущается. Но именно он дает гармонию».

Э. Браговский. Таруса. Холст, масло. 70х90. 1974. https://yavarda.ru/pic_29483.html

«Романтическую линию русского пейзажа сейчас успешно продолжают мастера очень разные по почерку, но верные и трепетные по отношению к «образу Родины». Это полотна Е. Зверькова, В. Сидорова, В. Щербакова. Работы наших патриархов пейзажа — «Памяти Борисова-Мусатова» Э. Браговского, «Зима в Борисоглебске» А. Тутунова, поражающие меня удивительным композиторским мастерством и при этом свежестью взгляда на природу. К этому призывал нас во время учебы в мастерских Академии художеств Алексей Михайлович Грицай. Его основной завет: «Наблюдайте краски, запоминайте природные состояния, сохраняйте при самой кропотливой работе свежесть первого впечатления от увиденного». Этому завету верны и близкие мне мастера моего поколения — москвичи Н. Зайцев, А. Суховецкий, В. Страхов из Вологды, М. Изотов из Владимира. В жанре городского пейзажа прекрасно и оригинально работают Г. Сысолятин, Г. Пасько».

М. Абакумов. Идут золотые дожди. Масло. 2002

«Человек меняется быстрее пейзажа, он зависит от ритмов времени. Еще вчера Россия была в подавляющем большинстве страной атеистов, а сегодня вера пронизывает все наше бытие, особенно художественное творчество».

«… многое совершается бездумно, по инерции, по велению моды и массового сознания. Но есть в пейзажном цехе мастера (я их отчасти уже назвал), создающие поистине духовные произведения даже в таком тихом и «непамфлетном» жанре, как пейзаж. Иные очень много, широковещательно, красноречиво говорят о Боге, о вере, о православии, потоками выдают на эту тему картины, статьи, сценарии, романы и поэмы... Но Бог — это молчаливая молитва, которая очень близка благоговейной тишине пейзажа, особенно когда в центре сюжета — храм, небосвод, русская ширь и благодать».

М. Абакумов. Покров, 2008. Холст, акрил, 189,7х160 см. Коломна, Московская область. https://twitter.com/mihmat53/status/1069521631872196608?lang=en-gb

«Современность пейзажа XXI века в том, что он упорно идеализирован, консервативен, обращен не к настоящей, во многом раздрызганной, бездуховной, действительности, а к образу нетленной, неиспорченной природы. Часто пишешь не то, что есть, а то, что должно было бы быть в идеале, в духе божественной гармонии. И портрет мироздания получается символическим, реалистическое начало сопрягается со светлой мечтой, поэтическим чаянием. Такой пейзаж способен формировать национальное самосознание, идентифицировать человека с его прекрасной Родиной. Одновременно такой пейзаж — своеобразная отдушина для автора, которого удручают неприглядные и горькие черты реального мира. Мне, например, стали чужды ранее удивительные и уникальные ландшафты Подмосковья. Безвкусная роскошь нуворишских дворцов, пестрота бензозаправок и бистро на зарубежный манер, перепланировка исконных территорий земледелия и животноводства в затейливые зоны отдыха и развлечений. Да, в таких местах невозможна тихая молитва с кистью в руке. К счастью, в родной Коломне есть еще заповедные уголки. Есть почти не тронутый современным «брожением» чистый источник Русского Севера. Вот уже 25 лет меня вдохновляет Вологодская земля, это родина моей жены Аси, верного спутника и помощника до недавних дней ее печальной кончины. Здесь мы купили и обустроили для творчества дом, здесь вместе ходили на этюды. Здесь то самое идеальное место, которое связано с образом России. Здесь та Россия, которую многие хотели бы видеть, любить и беречь. В этом главная сущность моего пейзажного творчества».

М. Абакумов. Северный сенокос

«Для меня земля, простор, свет в пейзаже начинаются с самого главного и заветного — с неба. Небо — это душа пейзажа. Художников, которые блистательно владели способностью писать небо, немного.
Это, прежде всего, Айвазовский, Богаевский, Рылов. Почему? Да потому, что они хорошо владели законами воздушной перспективы, секретами лессировок. И умело, в зависимости от задачи, ими пользовались.
Даже в самых маленьких моих вещах большое место занимают небеса — бесконечно разнообразные по состоянию, они бывают тихими и прозрачными, сырыми и туманными, рваными и будто кровоточащими, то с розовыми облачками, то со свинцово-черными тучами. Мне всегда интересно писать пограничные состояния — рассвет и закат, последнее тепло бабьего лета и первые холода, радуги и предгрозье».

М. Абакумов. Души небесные. Акрил, холст, 2001, частное собрание. https://artpriced.ru/biografiya/abakumov_mihail_georgievich

«А ночное небо, полное звезд! Это особый тип пейзажа — живописный ноктюрн. Последнее время пишу много ночных мотивов. В них должно быть нечто божественное, фантастическое, философское, как бы прикосновение к загадкам и тайнам мироздания, как в полотнах Куинджи и Врубеля. Они хорошо передают сильное душевное напряжение, некий драматизм бытия. Не зря сказано, что драма — высшая мера искусства, позволяющая зрителю испытать катарсис, волнения и сопереживание замыслу художника. Ноктюрны, живопись неба натолкнули меня на счастливую мысль сделать выставку на тему, скажем так: день и ночь, между солнцем и луной. Эта своеобразная форма контрапункта могла бы дать гармоничную пейзажную сюиту».

М. Абакумов. Вечерние призраки. Масло. 1996

«Каждая большая картина рождается благодаря рисункам и этюдам. Приходится много рисовать на натуре — каждую травинку и веточку, каждое растение и дерево. Рисунок позволяет досконально изучить любимый объект — старинный храм, забытый стожок, облако с пламенеющими краями, рябину и березу. С ночных звезд обычно делаю этюд, одновременно усилием памяти вбираю фактуру ночного неба, мерцающий колорит. Наряду с рисунком и этюдом память — драгоценная копилка образов. Невозможно писать всю картину с натуры: потонешь и захлебнешься в
массе ненужных подробностей и малозначительных деталей. А память удерживает только важное и необходимое. Поэтому с натуры пишется лишь быстрый этюд, делается беглая зарисовка. Картина же пишется в основном по памяти. Иногда что-то интересное увижу из машины, из окна электрички, на велосипедной прогулке, и память сохраняет этот «кадр» до начала работы в мастерской. Поэтому хочется пожелать начинающим художникам тренировать свою память, активнее использовать ее в работе над большим сочинением, но в то же время держать в готовности карандаш для набросков и краски для этюда».

M. Абакумов. Уходит туча. Масло. 1998

«Панорамная форма с широким охватом пространства обычно хорошо подчеркивает раздолье и бесконечность русских полей, рощ, рек. Панорама здесь служит наилучшей формой передачи национального пейзажного мотива. Пишу часто и вертикальные сюжеты, где надо выделить что-то главное — покосившуюся избу, старое дерево, летящую к небу церковь...
Мне импонируют вертикальные свитки китайских живописцев, умевших передать бесконечность и фантастическую красоту Вселенной, особую поэзию огромного пространства, чуть ли не подавляющего человека своим величием. У китайцев живопись постоянно перекликается с поэзией, восточный свиток — носитель и образа, и слова».

M. Абакумов. Крылья весны
«… для меня не пустой звук выражение «В начале было слово». От запавшего в душу поэтического слова часто иду к пейзажному мотиву. Изображение мне представляется логичным производным от словесного образа. При этом очень важны названия пейзажей, они концентрируют и подчеркивают определенную лирическую тему пейзажа, например, «Замирает сердце в май», «Упала радуга с небес», «Жил-был дом», «Ангелы поют на небеси». Иногда в название картины просится отдельная строфа любимого поэта: «В горнице моей светло», «В этой деревне огни не погашены» — это Николай Рубцов, чья лирика также крепла на Вологодчине. Мои любимые поэты Тютчев, Есенин, Рубцов. В них черпаю вдохновение, с ними разделяю чувство любви к родному краю».

М. Абакумов. Окно в вечность. Масло. 1987 - 1992

«… сегодня редко встретишь художника, который бы серьезно интересовался литературой, знал поэзию. Так нас воспитывали. С благодарностью вспоминаю своего первого учителя Николая Ивановича Бодрягина, с которым впервые взял краски в руки и открыл двери Третьяковки. Уже во время моей учебы во ВГИКе повезло с педагогами. Навсегда запомнились лекции Николая Николаевича Третьякова, большое внимание уделявшего истории, поэзии, драме.

В течение 10 лет занимался со студентами Суриковского института, 5 последних лет работал в Коломенском педагогическом институте. Старался делиться своими взглядами на существо пейзажа, привить любовь к поэзии. Иногда давал ученикам такое необычное задание: написать по памяти пейзажную композицию на определенную стихотворную строчку. Это, несомненно, будило фантазию. Прежде чем научиться писать серьезные пейзажи, надо научиться чувствовать. Только искреннее переживание, неравнодушный взгляд на мир вокруг тебя могут сообщить пейзажу эмоциональную глубину, определенный философский настрой».

М. Абакумов. Вышний Волочек. Масло. 1998

«…сильное потрясение, наибольшее неприятие художника вызывает какая-нибудь вопиющая несправедливость. Даже не отдельных людей, властей предержащих, а несправедливость судьбы, особенно когда это касается самых незащищенных — стариков и детей. Вспоминается одна недавняя случайная встреча. Писал летом очередной этюд на Вологодчине, вдруг из леса идут два пацана, несут банки с малиной. Мы разговорились. Я спросил одного из них: кем бы он хотел стать, когда вырастет? И получил удививший меня ответ: поваром. Мальчик пояснил: тогда я всегда буду сыт. Конечно, не космонавтом, художником, путешественником, как многие из нас мечтали в детстве. Действительно, можно ли об этом мечтать, когда отцы беспробудно пьянствуют, матери зарабатывают гроши, деревня вымирает... Вот эта несправедливость меня потрясла и огорчила».

М. Абакумов. Троица

«… тем детям, которые мечтают стать художниками, хотел бы сказать, что это будет нелегко, что для этого надо много работать, в чем-то себе отказывать, многое терпеливо преодолевать во имя заветной мечты. Легкая карьера бывает только в легком жанре. И конечно, самое главное — учеба, ремесло, школа, получение специальных знаний и расширение культурного кругозора.

И напоследок я скажу…

Михаил Георгиевич Абакумов (1948 – 2010 гг.) - народный художник Российской Федерации, Член-корреспондент Российской академии художеств с 2010 г. https://zen.yandex.ru/media/free_artist/s-velikoi-liuboviu-k-otechestvu-impressionisticheskii-realizm-russkogo-jivopisca-5f9849eed203541abd62bc52

Художник рассказывал о себе:

«Корни мои такие – все мои предки из староверов: и дедушка Андрей Кондратьевич, и бабушка, урожденная Журавлева, ее отец – купец второй гильдии из Егорьевска. Я жил при иконах, при молитвах. В детстве все это вписывалось и, наверное, ложилось в основу моих ценностей. ».

«В доме висели иконы, я каждый день слушал святое писание, которое читала мне бабушка, – с любовью вспоминал художник. – Именно она впервые открыла мне осознание того, что наш мир создан Творцом и его надо воспевать».

«Я стараюсь писать так, чтобы в картине всегда присутствовала некая тайна. Даже если это обычный пейзаж с облаками или первый весенний луч». Удивительно и поразительно такое почтительное с некоторой долей святости отношение художника к природе.

Михаила Абакумова считают лучшим пейзажистом нашего времени. «Это великий мастер, который в своих работах воспел Россию не только как нашу родину, но и как особый природно-культурный остров счастья, как выразительную и чудесную страну. Счастье светится, струится, исходит от каждого полотна, с каждой маленькой зарисовки этого прекрасного художника-реалиста и великолепного продолжателя традиций русской художественной школы… мы видим его замечательные произведения на выставках и можем у него многому научиться, в первую очередь научиться любить Россию». ( Искусствовед Владимир Сергеевич Погодин)

Отошел в мир иной, к Господу замечательного мастер Абакумов Михаил Георгиевич 19 июня 2010 года, прожив всего 62 года.

Посмертно он в 2010 году удостоен премии им. А, Пластова, учреждённой Союзом русских художников.

Детские пейзажи:

Ниже опубликованы пейзажи учеников художественных школ. В этих работах чувствуется, что дети, как губки, впитывают наставления мастеров пейзажного жанра: