Казанский собор. Санкт Петербург

Собор во имя Казанской иконы Божией Матери
Санкт – Петербург
Автор статьи: Ю. Мудров

 

 Казанский собор. Северный фасад. Общий вид с Невского проспекта. Современное фото

В  самом центре Северной столицы, на ее главной го­родской артерии — Невском проспекте, расположен выдающийся памятник русской архитектуры - Казан­ский собор. Более точное его название - собор во имя Казанской иконы Божией Матери.

Возведению величественного собора, украсившего в начале XIX столетия столицу Российской империи, пред­шествовала история другого храма, также посвященного Богородице. Вдоль «красной» линии «Большой Перспек­тивной дороги» (будущего Невского) в царствование им­ператрицы Анны Иоанновны и по ее повелению была со­оружена церковь во имя Рождества Богородицы. Камен­ный трехнефный храм — базилика с прямоугольным ал­тарным выступом, куполом с фонариком на восьмигран­ном барабане напоминал Петропавловский крепостной собор. Высокая (58 метров) многоярусная колокольня, увенчанная шпилем, также была главной составляющей частью архитектурного объема церкви.

Храм был важнейшей высотной доминантой Невского проспекта на протяжении более чем полувека. Его строи­тельство началось в 1733 году, а через четыре года он был возведен. Автором проекта и строителем церкви Рождест­ва Богородицы традиционно считается выдающийся пе­тербургский зодчий Михаил Григорьевич Земцов (1686/1688 — 1743), что, однако, не имеет документально­го подтверждения. Помогал ему в строительстве И.Я.  Бланк, а в сооружении колокольни и И. Геринг.

Икона Казанской Божьей Матери

В июле 1737 года в построенный храм была торжест­венно перенесена величайшая православная святыня - икона Казанской Божией Матери. То был особо почитае­мый список этой чудотворной иконы. История образа восходит к XVI веку. В 1612 году икона прославилась по­мощью в освобождении Москвы от польских интервен­тов. Позднее она стала семейной святыней дома Романо­вых. В Санкт-Петербург образ был привезен царицей Прасковьей Федоровной и хранился сначала в одном из храмов Петербургской стороны, а затем - в Александро-Невской лавре.

Церковь Рождества Богородицы с ее главной святы­ней явилась местом основных церковных и светских це­ремоний столицы Российской империи на долгие годы. В храме проходили венчания членов императорской фами­лии, «викториальные» богослужения с участием предста­вителей царствующего дома, двора и генералитета. Здесь Екатерина II была провозглашена императрицей и при­няла присягу гвардейских полков.

По восшествии на престол император Павел I решил осуществить свою давнюю мечту о сооружении в столице величественного храма, напоминающего виденный им во время большого заграничного путешествия 1781 — 1782 годов собор Святого Петра в Риме. Об этом он даже пи­сал своему духовнику из Рима в Россию. К тому же, ста­рый храм обветшал.

Император распорядился провести конкурс на луч­ший проект нового храма. Над проектами работали та­кие выдающиеся зодчие, как Джакомо Кваренги и Нико­лай Львов, Чарльз Камерон, Пиетро Гонзага и Тома де Томон. Три последних приняли участие в конкурсе.

Тем временем старая церковь была предназначена к сносу вместе со зданиями, теснившимися рядом. Здесь образовывалась новая площадь столицы.

Однако при создании собора воз­никали определенные сложности. Трудность архитектурно-планировоч­ной задачи состояла в том, что в воз­водимом соборе, с обязательной ори­ентированностью алтарной части на восток, главный вход должен был рас­полагаться с западной стороны, с пе­риферийной улицы, и при этом важ­нейшей задачей было достойное и торжественное оформ­ление главного петербургского проспекта.

В архитектурном решении Чарльза Камерона высокий объем здания соединялся с пониженными колоннадами, выходящими на Большую Мещанскую улицу. Торжест­венная колоннада оформляла храм, но не Невский про­спект. Камерон был близок к успеху, ему поручили вы­полнение окончательного проекта. Но условие императо­ра было соблюдено лишь наполовину, и поэтому осуще­ствить строительство собора по своему проекту знамени­тому шотландцу не дали.

Андрей Никифорович Воронихин (1759 — 1814).  А. Н. Воронихин. Автопортрет. 1811 - 1814. Масло.

14 ноября 1800 года император Павел I утвердил про­ект собора, представленный мало кому известным архи­тектором Андреем Никифоровичем Воронихиным (1759 — 1814). Чем же заслужил такую высокую честь выходец из крепостного сословия? Прежде всего, тем, что проект Воронихина был оригинален и высокохудожествен. Понимая ответственное градообразующее положение собо­ра в центре столицы, на ее главной улице, он торжественно развернул полукружие крыльев «обязательной» колон­нады по Невскому, оформив ею северный фасад собора, считавшийся боковым. При этом главный вход, в соот­ветствии с церковным каноном, он спроектировал с за­падной стороны. С возведением собора Невский про­спект в своей центральной части получал блестящее архи­тектурно-художественное оформление.

Не последнюю роль в предпочтении Воронихина мас­титым архитекторам сыграла и его близость к Александру Сергеевичу Строганову (1733 — 1811), обер-камергеру высочайшего двора, сенатору, директору Императорской Публичной библиотеки, президенту Императорской Академии художеств. А.Н. Воронихин родился в семье «строгановских» крепостных в Соли­камском уезде Пермской губернии. Тем не менее, он получил хорошее домашнее образование в доме своего «благодетеля», много путешествовал в юности, сопровождая сына вельможи — Павла в заграничных вояжах. Профессиональный путь будущего прославленного зодчего начался с обучения в иконописных мастерских на Урале, а затем продолжился в «архитектурных командах» под руководством В.И. Баженова и М.Ф. Казакова в Москве. С 1780 года Андрей Во­ронихин - в Петербурге. В 1786 году он участвовал в путешествии Павла Строганова в Малороссию и Крым, во время которого выполнил множество рисунков. Альбом выполненных в путешествии рисунков, поднесенный А.С. Строганову, понравился вельможе, и его автор полу­чил вольную.

Окончательному выбору рода занятий Воронихиным способствовали заграничные поездки. Знакомство с европейской архитектурной мыслью, достижениями в области строительства, памятниками и признанными архитектур­ными шедеврами сформировали его профессиональный выбор.

По возвращении в Петербург Воронихину было пред­ложено поселиться в Строгановском дворце. Здесь он на­чал работать под руководством Ф.И. Демерцова над пере­стройкой этого знаменитого архитектурного шедевра В.В. Растрелли. При оформлении в соответствии с веяни­ями времени и модой дворцовых интерьеров Андрею Воронихину были поручены покои Павла Александровича. Закончив эти работы, Воронихин пишет акварель с изображением Картинной галереи дворца и получает за нее от Академии художеств звание «назначенного».

Следующее звание - академика перспективной и миниатюрной жи­вописи он получит спустя четыре года - в 1797 году - за живописное полотно «Строгановская дача» (хранится в Русском музее). В 1795 - 1796 годах Воронихин работал как архитектор над ее реконструкцией, соорудил там «ма­лую дачу», пристань. С этого времени деятельность Воронихина — художника и зодчего будет неразрывно связана с Императорской Академией художеств. Выполнив пору­ченные ему работы в Петергофе, в 1800 году Воронихин получает должность адъюнкт-профессора архитектуры, a затем и звание архитектора.

И. Мартос. Св. Иоанн Предчета. Бронза. 1807

В конце 1800 года воронихинский проект Казанского собора был утвержден императором. Талант «новоиспеченного» архитектора и протекция вельможного прези­дента Академии художеств перевесили чашу весов в поль­зу Воронихина. И при воплощении грандиозного проек­та, осуществляемого как государственный заказ, А.Н. Во­ронихин самым тесным образом сотрудничает с Академи­ей художеств. Будучи преподавателем Академии, а с 1802 года - профессором, он привлекает к участию в строи­тельных работах воспитанников, своих учеников.

Архитектор расположил собор в глубине новообразо­ванной площади. Он спроектировал его в форме латин­ского креста, поставив на средокрестье купол. Грандиоз­ная колоннада коринфского ордера из 96 колонн, высотой равная основному объему здания, развернулась дугой вдоль Невского проспекта, примкнув к северному фасаду здания. Таким образом, боковой фасад, по сути, превра­тился в главный. Вход в собор с этой стороны украсили парадные бронзовые двери, воспроизводящие знамени­тые «Врата рая» итальянского скульптора эпохи Возрож­дения Лоренцо Гиберти, украшающие баптистерий во Флоренции. Крылья колоннады заканчиваются боковыми порталами, служащими сквозными проездами. Барабан и купол, венчающие собор, достигают 62-метровой высоты. Собор своим внешним обликом мало напоминает древнерусские храмы. Отсутствует у собора и колоколь­ня, что также не характерно для церквей Древней Руси. Колокола архитектор поместил в окончание крыла ко­лоннады, над боковым порталом. Чрезмерность скульп­турного убранства также не была сродни православной традиции.

Интерьер собора. Центральный неф

Но тем не менее, сооружением собора, становившего­ся главным кафедральным храмом Санкт-Петербурга, выполнялась важнейшая задача - создание храма, соот­ветствовавшего статусу и значению имперской столицы и нового центра православного мира. Не случайно, «на со­оружение сего храма употреблено единственно то, чем изобилует и славится Россия. Все ма­териалы заимствованы из недр Отече­ства и все мастерства произведены ис­кусством и рукою отечественных ху­дожников», - с гордостью сообщал в 1811   году   популярный   столичный журнал «Северная почта». И даже столетие спустя, в на­чале XX века, историограф Казанского собора А.П. Аплаксин писал об этом как о выдающемся факте: « ...мате­риалов не русского происхождения на всю постройку от подошвы до золотого креста употреблено не было».

  И действительно, основным строительным материа­лом был «пудостский камень» — пористый известняк, до­бывавшийся неподалеку от Гатчины. Из него изготовле­ны практически все наружные архитектурные элементы здания и частично интерьеры. Под Выборгом, на острове Сорвали, был найден красный гранит, из которого были сделаны 56 колонн и 12 полуколонн, установленных вну­три собора. (Любопытно: всего Казанский собор украша­ет 182 колонны и 12 полуколонн). Использовались здесь и серый сердобольский гранит и олонецкий мрамор, риж­ский известняк, шокшинский камень и «морской» («фрихсгамский») гранит.

Во внешнем оформлении собора широко использова­лась скульптура. В нишах северного портика были уста­новлены четыре бронзовых изваяния. Фигуры русских князей, святых Владимира и Александра Невского, создал С.С. Пименов, а Иоанна Крестителя и Андрея Первозванного — И.П. Мартос и В.И. Демут-Малиновский — соответ­ственно.  

В.И. Демут-Малиновский. Св. апостол Андрей Первозванный. Бронза. 1807

Предполагалось, что будут установлены еще две бронзовые фигу­ры (приготовленные для них поста­менты существуют до сих пор) — ар­хангелов Михаила и Гавриила. Одна­ко, исполненные первоначально в гипсе, в бронзу они так и не были пе­реведены. Впечатляюще выглядят ре­льефы, размещенные на фасадах зда­ния. Над аттиками боковых проездов в колоннаде установлены рельефные панно на библейские сюжеты, создан­ные И.П. Мартосом и И.П. Прокофье­вым - «Источение Моисеем воды в пустыне» и «Воздвижение медного змия». Блестящие классицистические многофигурные композиции выпол­нены из «мягкого» пудостского камня, который своей текстурой помогал раскрытию пластического богатства композиций. Еще один большемерный барельеф «Вход Христа в Иерусалим», ис­полненный Рашеттом, помещен на аттике алтарного вы­ступа.

Высокий уровень синтеза архитектуры и скульптуры подтверждают и другие работы маститых ваятелей. В се­верном портике это выполненные на евангельские сюже­ты барельефы «Благовещение», «Поклонение пастырей», «Поклонение волхвов», «Бегство в Египет» Ф.Г. Гордеева. Два барельефа сохранились и внутри собора — «Взятие Христа воинами в Гефсиманском саду» Ж.-Д. Рашетта (над северным входом) и «Шествие на Голгофу» Ф.Ф. Щедрина (над южным). Дошло до наших дней и торжествен­но декорированное «Царское место» из тивдийского мра­мора, выполненное по проекту Воронихина, расположен­ное под одним из под купольных пилонов.

Собор, заложенный 27 августа 1801 года Александром I, строился ровно десять лет. Его торжественное освяще­ние состоялось 15 сентября 1811 года, в день очередной годовщины коронации Александра Павловича.  Прези­дент Академии художеств А.С. Строганов вручил импера­тору ключи от храма. С крестным хо­дом вокруг собора обнесли чудотвор­ный «Казанский образ», помещенный затем в соответствии с проектом Воро­нихина в главный иконостас. Митро­полит Амвросий совершил торжест­венное богослужение.

Год окончания строительства со­бора был омрачен смертью Александ­ра Сергеевича Строганова, бывшего не только руководителем работ над этим грандиозным проектом, но и ме­ценатом, жертвовавшим на строитель­ство собора огромные суммы. Не до конца был воплощен и проект Воро­нихина. Так, не была сооружена еще одна колоннада, подобная «невской», с южной стороны собора. Не были сформированы две из четырех площа­дей вокруг собора, запланированных зодчим, кроме площади на Невском и небольшой полукруглой площадки со стороны Большой Мещанской улицы. Последняя была украшена 153-метровой полукруглой оградой с велико­лепной чугунной решеткой.

Живописное оформление интерьеров собора осуще­ствляла Императорская Академия художеств. Профессор А.Н. Воронихин в марте 1803 года передал туда подготов­ленный им план (с указанием местоположения и разме­ров) и список необходимых для храма полотен на рели­гиозные сюжеты. Виднейшие мастера живописи — В.Л. Боровиковский, Г.И. Угрюмов, А.И. Иванов, В.К. Шебуев, О.А. Кипренский и другие были привлече­ны к исполнению образов для иконостаса. Работы выда­ющихся живописцев сохранились, однако «воронихинский» иконостас вскоре перестал существовать. Двадцать пять лет спустя сооружение учителя заменила работа его последнего ученика Константина Тона. Интересна исто­рия создания этого варианта иконостаса. Иконостас 1836 года по проекту К.А. Тона оформлен множеством тончай­шей работы пластин, изготовленных из серебра, пожертвованного донскими казаками атамана Платова и в свое время «отбитого» у наполеоновских войск. Иконостас украшал собор почти столетие и был варварски уничто­жен в 1922 году.

Ф. Янченко, С. Бессонов. Тайная вечеря. Образ в алтарной апсиде. Масло. 1809 - 1814

Самый большой образ и по сей день сохранившийся в соборе, — полотно «Тайная вечеря», размещенный в сво­де центральной алтарной части. Его начал писать акаде­мик живописи Феодосии Янченко, а заканчивал Степан Бессонов, получивший за работу такое же звание. Боль­шие живописные полотна с изображениями трех святите­лей: Иоанна Златоуста, Григория Богослова и Василия Великого, помещены на подкупольных пилонах. Их вы­полнил в 1807 году, после возвращения из пенсионерской поездки в Италию, Василий Шебуев.

Четырнадцать живописных произведений принадле­жат кисти Владимира Лукича Боровиковского. Для «Цар­ских врата» главного иконостаса он создал изображения четырех евангелистов и двухчастную композицию «Благовещение». Для иконостаса придела во имя святых Анто­ния и Феодосия Печерских он создает изображение «печерских угодников», а также святых — царя Константина и царицы Елены, великомученицы Екатерины.

Двенадцать образов написал Григорий Иванович Угрюмов, в том числе парную к «печерским святым» — «Преподобные Зосима и Савватий Соловецкие», а также «Богоматерь с младенцем Христом», «Христос (Спаситель)», «Вознесение».

В дальнейшем к живописным ра­ботам в соборе будут привлечены и многие другие преподаватели и вы­пускники Академии — А.Е. Егоров, С.С. Щукин, Ф.Я. Алексеев, Ф.А. Бруни, П.В. Басин, К.П. Брюллов, А.Г. Варнек, Ф.Г. Солнцев, А.Т. Мар­ков, В.К. Сазонов, А.В. Нотбек, И.П. Чернов, Н.С. Тюрин, Ф.П. Брюлло.

Гробница М.И. Кутузова в Казанском соборе

Особая страница в истории собора - события Отечественной войны 1812 года. Здесь перед чудотворным обра­зом 11 августа 1812 года молился перед отъездом в войска назначенный глав­нокомандующим Русской армией фельдмаршал М.И. Кутузов. Здесь было и погребено тело великого полководца, скончавшегося 16 апреля 1813 года. «...Дав почести, положить в Ка­занском соборе, украшенном его трофеями», — такова была воля императора Александра I Благословенного. Андрей Никифорович Воронихин выбрал место для по­гребения в северном приделе храма, под большим полот­ном Ф.Я. Алексеева «Прославление иконы Казанской Бо­жьей Матери на Красной площади после освобождения Москвы от польских интервентов в 1612 году». Сюжет картины перекликался с событиями 1812 года. В 1814 го­ду Воронихин выполнит последнюю свою работу — офор­мит «Кутузовский мемориал» в соборе.

Автор собора ненадолго переживет и своего «благоде­теля», одного из инициаторов создания собора и бес­сменного руководителя работ по его возведению — прези­дента Академии художеств А.С. Строганова, и фельдмар­шала, память о котором ему пришлось увековечивать.

21 февраля 1814 года Воронихин скончался и был похоро­нен в Александро-Невской лавре, где уже обрел «вечный покой» А.С. Строганов. Здесь же, через три года после Воронихина, будет похоронен граф Павел Александрович Строганов, сын президента Академии, с которым Воро­нихин разделил многие счастливые годы своей жизни.

Казанский собор стал не только главным кафедраль­ным собором российской столицы, но и подлинным па­мятником русской воинской славы. У могилы М.И. Куту­зова, воспетой А.С. Пушкиным в стихотворении «Перед могилою святой...», были размещены трофейные знамена и штандарты, ключи от взятых русским воинством горо­дов и крепостей. Военные трофеи поступали сюда и поз­же. Всего в соборе хранилось более ста поверженных зна­мен и штандартов, ключи от двадцати городов и крепос­тей, а среди них - от Марселя, Брюсселя, Гамбурга, Лейпцига, Варшавы...

Б. Орловский. Памятник фельдмаршалу М.И. Кутузову у Казанского собора. 1835

Память о героических событиях Отечественной войны 1812 года была закреплена двадцать пять лет спустя. К этому юбилею на площади перед Казанским собором со стороны Невского проспекта были установлены два замечательных памятника полководцам, фельдмаршалам М.И. Кутузову и М.Б. Барклаю-де-Толли. Скульптор Б.И. Орловский, выпускник Академии художеств, быв­ший крепостной, в тридцать лет приступивший к профессиональной учебе, создал выдающиеся реалистические произведения пластического искусства, блестяще выра­зившие высокие идеи национального самосознания и гражданственности, рожденные великим народным подви­гом. Фельдмаршала Кутузова ваятель представил победителем, а Барклая-де-Толли - готовящимся к сражени­ям, сосредоточенным, сдержанным и спокойным. Реалистическая вырази­тельность, величественность, тонкая пластическая проработка, выверенность пространственного решения — все это определило этим памятникам особое и почетное место в истории русской скульптуры.

Установка памятников завершила формирование ансамбля Казанского собора в Санкт-Петербурге — выдаю­щегося памятника отечественной и мировой архитектуры и изобразитель­ного искусства.

 

Источник:

Ю. МУДРОВ. Казанский собор.// Юный художник. – 2007, № 2. – с.28 - 32