Псковский историко-архитектурный художественный музей-заповедник
Автор текста: Наталья Соболева
Летописная история Пскова
начинается с 903 года, когда киевский князь Игорь взял в жены Ольгу, уроженку
псковского села Выбуты, о чем лаконично сообщает древний источник.
Одним из первых русских городов Псков был обнесен каменной стеной; по мере
расширения города и в периоды обострения международного положения за пределами
старой стены строилась еще одна новая, и так до пяти; районы, которые не
успевали обнести оградой, при приближении неприятеля просто сжигали.
(Любопытно, кстати, что это неравенство географических частей города нашло
отражение в причудливом псковском законодательстве: кража, совершенная в
центральной части города, была эквивалентна трем случаям кражи на окраине и
каралась смертной казнью.)
Богоматерь Деисусная. Псков. Конец 14- начало 15 в. Дерево,
темпера. 215х155. Из оклада Иоанно-Предтеченского монастыря
Народное предание сохранило
немало подробностей о самой знаменитой псковитянке. Княгиня Ольга первой в
русской правящей династии приняла христианство. В первой половине X века Ольга,
прибыв ко двору византийского императора Константина (по другим сведениям — его
предшественника, Романа I), поразила его своей красотой и умом. На предложение
разделить с ним константинопольский трон Ольга отвечала, что, как язычница, не
может этого сделать, но просила императора быть ее крестным отцом. После
совершения обряда крещения, когда император повторил свое предложение, мудрая
женщина заметила, что теперь, когда он назвал ее своей дочерью, об этом и
думать нельзя. «Перехитрила ты меня, Ольга», — молвил незадачливый жених.
История Псковского историко-архитектурного художественного музея-заповедника начинается в 1872 году. Однако в судьбе музея сопряглись сюжеты, восходящие к гораздо более древним эпохам.
Богоматерь Мирожская. Псков. Вторая половина 16 в. Дерево,
темпера. 144х112
Простой пример — одно из
зданий, ныне занимаемых музеем, — так называемые Поганкины палаты. Это название
происходит от имени знаменитого и богатейшего псковского купца XVII века Сергея
Ивановича Поганкина. Внешне дом Поганкина напоминает крепость — приземистое,
огромное, нарочито простое здание с маленькими окошками всем своим видом воплощает
настороженную безопасность.
Спас Вседержитель. Византия. Вторая половина XIV в.
Дерево, темпера
Естественно, архитектурой
влияние географического положения на псковское самобытное искусство не
ограничивается. Более яркий пример — местная иконописная школа.
Спас Вседержитель (Елеазаровский). Псков. Первая половина
XIV в. Дерево, темпера
Окраинное положение Пскова
привело к большей традиционности по сравнению с московской школой; с другой
стороны, свой отпечаток наложило и то, что местные иконописцы пользовались
красками собственного изготовления. При этом ранние иконы из собрания музея,
например, «Спас Елеазаровский» (XIV в.), прямо восходят к византийскому
иконографическому типу. Еще более любопытна трактовка одного из любимейших
русских сюжетов в псковской иконе «Чудо св. Георгия о змие» (XVI в.).
Чудо святого Георгия о змие. Псков. Вторая половина
XVI в. Дерево, темпера
Здесь Георгий борется со
змием в фантастическом пейзаже; кругом растут сказочные растения, все до
крайности нарядно и тщательно прописано: орнамент на богатой одежде всадника,
грива и сбруя его коня и даже змию даны разноцветные крылышки и голубая прядка
в шерсти. Поражает стремление псковских иконописцев к обстоятельности и
достоверности изображения.
Икона. Явление Богоматери старцу Дорофею. XVIII в.
На иконе XVIII века «Явление
Богоматери старцу Дорофею» изображение заглавного сюжета отнесено на периферию,
а центральное место занимает любовно выписанный план Пскова, столь подробный,
что иной картограф позавидует: две реки (обе заботливо подписаны), монастыри,
церкви, крепостная стена — и даже две маленькие пушечки на ней. Понятно, что
город, жители которого с такой обстоятельностью относятся к своей топографии,
никак не мог обойтись без собственного музея. Первые разговоры об открытии
городского «музеума древностей» относятся к 1829 году.
Огненное восхождение пророка Илии. Псков. Середина XVI
в. Дерево, темпера
Однако реальные очертания
музейная идея стала приобретать лишь к 1872 году, когда кружок псковских
граждан, неравнодушных к отечественной старине, организовал в городе работу
Археологической комиссии. Со второго заседания комиссии главным в повестке дня
стал вопрос
о музее. По обыкновению, начало ему было
положено доброхотными даяниями, весьма разнородными по сути и по коллекционному
значению: от медной полушки петровского времени (вклад священника Павского) до
богатой нумизматической коллекции М.И. Кунинского. С первых же заседаний было
решено вести подробный учет всех поступающих в музей экспонатов, а для
подробного ознакомления с принципами ведения музейного хозяйства членов
комиссии было решено командировать в другие музеи.
Евангелист Лука, пишущий икону Богоматери. Псков. Вторая
половина 16 в. Дерево, темпера. 89х63
В качестве образцов для
обустройства псковского музея были разумно выбраны Эрмитаж, Артиллерийский
музей, Академия художеств и Императорская Публичная библиотека. После этого
поездку с аналогичными целями в Новгород, надо думать, предприняли уже
исключительно из политических соображений. В 1874 году по соглашению
губернатора и предводителя дворянства для музея выделяется помещение в
дворянском доме на главной улице Пскова. Спустя два года пополнившаяся и
благоустроенная коллекция музея была открыта для широкой публики.
Избранные святые: апостол Иоанн Богослов, святитель
Савва Сербский, преподобные Ефросин Псковский и Савва Крыпецкий с житием
преподобного Саввы Крыпецкого. Псков. 1702 г. Дерево, темпера. 174х127
В 1902 году музей переезжает
на свое нынешнее место жительства — в Поганкины палаты и с этого времени
начинает активно пополняться отдельными экспонатами и целыми коллекциями. Одним
из таких вкладов стало собрание выдающегося псковского коллекционера Федора
Михайловича Плюшкина. Будущий коллекционер родился в 1837 году в г. Валдае в
купеческой семье. В одиннадцать лет он остался без отца и был вынужден работать
учеником в лавках родственников, позже — у знакомого купца в Москве.
Намечавшейся карьере помешала, по слухам, обычная история — роман смышленого
ученика с дочерью хозяина. Однако уроки не прошли даром и полученный опыт вкупе
с предпринимательским талантом позволили Плюшкину после переезда в Псков
открыть небольшую галантерейную лавку.
Никитин И.Н. Портрет Петра I. Начало 18 в. Холст, масло. 54х44,5
Судя по сохранившимся
свидетельствам, и в ранние годы, и позже Плюшкин был представителем симпатичного
типа русского всезная — отсутствие систематического образования не мешало ему
живейшим образом постигать окружающую его действительность. Он разводил редких
птиц, акклиматизировал тропические растения, выращивал грибы, создавал и
населял террариум (в Пскове! в купеческом доме! в середине XIX века!).
Женившись на Марье Ивановне Шавриной, он в соответствии с чаяниями домочадцев
несколько остепенился, но не совсем так, как они себе представляли — на смену
всем прочим увлечениям пришла одна всепоглощающая страсть к собиранию
памятников русской старины.
Любопытно, кстати, что, пока столичные властители умов лишь готовились к тому,
чтобы объявить о непреходящей ценности древнерусского художественного наследия,
бородатые необразованные купчины, только-только со страниц Островского,
начинали собирать коллекции, которые через пару десятков лет составят красу и
гордость отечественных музеев — Петр Щукин, Потап Мальцев, Геннадий Юдин и
некоторые другие. В этом ряду по праву должно стоять и имя Федора Плюшкина.
Тема его коллекции определена максимально широко — все, имеющее отношение к
русской старине. Плюшкин покупает все без разбора — как истинный коллекционер
он понимает, что «сыграть» может любая вещь, даже та, ценность которой поначалу
неочевидна.
Василий Тимофеев (Зерцалов). Мальчик с игрушками.
1823-1824. Холст, масло.
Собрание росло, и через
какое-то время о нем стали писать многие столичные газеты; естественно, только
ленивый мог удержаться от глуповатой шутки, что «псковский г-н Ф.М. Плюшкин
вполне оправдывает свою знаменитую фамилию». Смеяться меж тем было не над чем.
В годы расцвета коллекция насчитывала более миллиона единиц, среди которых
фантастический нумизматический раздел, обширнейшая коллекция древних книг и
рукописей, автографы Пушкина, Гоголя, Суворова, более тысячи картин и миниатюр
(в том числе Айвазовский, Шишкин, Брюллов, Грез, Пуссен), богатейшее собрание
старинного оружия, старинной утвари, икон (среди которых знаменитый образ
Богородицы, писанный с фаворитки Аракчеева, Настасьи Минкиной). На этом фоне
попреки в эклектичности собрания и отсутствии систематического каталога
несколько меркнут.
Неизвестный художник. Торопчанка с цветком
После смерти Плюшкина в 1911
году начались долгие переговоры между его наследниками и государством о покупке
коллекции. В 1913 году решение о судьбе музея принял лично Николай II — о
приобретении коллекции « Государем императором» за 100 000 рублей (огромная по
тем временам сумма), но денег наследники так и не получили. В дальнейшем
коллекция была поделена между Русским музеем, Эрмитажем, Библиотекой Академии
наук. Часть коллекции, имеющая отношение к истории Пскова, была, согласно
желанию покойного, передана в городской музей.
Тропинин В.А. Портрет Е.Д. Щепкиной. 1826 г. Холст,
масло. 57х72
Всего в музее-заповеднике
хранится более 600 000 экспонатов. Самые крупные — коллекции рукописных и
старопечатных книг, документов, нумизматики, археологии и живописи XIY-XX вв.
Русский отдел живописного собрания представлен именами Ф. Рокотова, В. Боровиковского,
К. Брюллова, В. Тропинина, И. Шишкина, Л. Бакста, К. Петрова-Водкина, М. Шагала
и многих других.
Раздел западноевропейской живописи был практически полностью сформирован уже в
новейшее время. Основную его часть составили картины из превосходной коллекции
архимандрита Алипия (в миру И.М. Воронов). Биография отца Алипия производит
яркое впечатление даже в самом сжатом очерке. Родился в 1914 году, окончил
девятилетку, работал в колхозе. В начале 1930-х учился в вечерней студии при
МОСХе, работал проходчиком на строительстве Московского метро, служил в армии.
Потом — война, с которой он вернулся уже сформировавшимся художником. В
1946-1950-х годах живопись становится его основной профессией. В 1950 году его
судьба вновь делает крутой поворот, и Иван Михайлович поступает послушником в
Троице-Сергиеву лавру, где через полгода становится монахом под именем Алипия.
Теодор Ромбоутс. Фландрия. Аллегория пяти чувств.
Начало XVII в. Холст, масло
В1959 году указом Священного
Синода Алипий назначен наместником Псково-Печерского монастыря, и с этого
момента его биография неразрывно связана с этим местом. В 1960-1970-е годы
Алипий, пользующийся любовью и уважением в разных слоях общества, от простых
крестьян до столичных интеллигентов, собирает богатую коллекцию русского и
западного искусства. Основную ее часть, естественно, составляли иконы и
старинная церковная утварь, хотя и живописная часть была весьма изобильна
шедеврами. Четыре больших полотна Айвазовского, обширная коллекция работ
Поленова, холсты Шишкина, Крамского, Нестерова, Добужинского и других в русской
части, картины К. Гебхардта, Т. Буйерманса, Т. Ромбоутса, А. Хийона, И. Ротмайера
— в западной.
Фландрия. Теодор Буйрманс. Отдых на пути в Египет. 60-70-
е гг. 17 в. Холст, масло. 139х115
Народная память сохранила
немало историй, связанных с виртуозным талантом Алипия оборонять монастырь от
поползновений власти закрыть «рассадник мракобесия». Вывешивание объявления о
свирепствующей в монастыре чуме накануне приезда высокой комиссии; шествие
монахов с песнопениями на избирательный пункт в день голосования, когда
какому-то чиновнику взбрело в голову запретить привезти урну для голосования в
монастырь — все эти «мелочи архиерейской жизни» ясно показывают, что для Алипия
вопрос о дальнейшей судьбе его коллекции был весьма непрост.
В 1974 году состоялась передача 55 картин русских художников; благодарное
государство не поскупилось на специальную выставку даров, хотя упоминало
архимандрита исключительно под мирским именем. Западная часть собрания
предназначалась для ГМИИ им. Пушкина, однако эксперты музея отказывались даже ехать
осматривать коллекцию, заглазно объявив картины подделками и копиями.
Проведенная, наконец, экспертиза выявила среди картин несколько бесспорных
шедевров, и поныне украшающих музейную коллекцию.
Италия. Андреа дель Сарто. Мадонна с младенцем. 1520-е.
Холст, масло. 84х61
Один из таких шедевров —
«Мадонна с младенцем» Андреа дель Сарто, знаменитого итальянского художника,
практически не представленного в отечественных музеях.
Н.К. Рерих. Крик змия. 1914. Дерево, темпера
В 1973 году Алипий передает
две картины Рериха в Печорский музей, но лучшую часть своего собрания он предназначает
для Русского музея
Б.Д. Григорьев. Олонецкий дед. 1918-1919. Холст, масло
Особое место в коллекции
музея занимают работы Бориса Григорьева. Большинство представленных в
экспозиции картин входит в цикл «Расея» (1916-1920 гг.), гротескно изображающий
образы русской провинции.
Б.Д. Григорьев. Портрет писателя Уитмена. 1918. Холст,
масло
Любопытно, что Григорьев,
много путешествовавший по миру до революции (Норвегия, Швеция, Австрия,
Франция) и после нее (США, где, в частности, работал для журнала «Harper's
Bazaar»; Чили, Аргентина, Бразилия, Эквадор), никогда не был в Пскове, где
хранится едва ли не самая представительная коллекция его произведений.
Павловская Е. На реке Великой. Псков. 2001
Источник:
Соболева Н. Псковский историко-архитектурный
художественный музей-заповедник./ Наталья Соболева.// Крестьянка. Музеи мира. (Репродукции
предоставлены Псковским музеем-заповедником)
Комментариев нет:
Отправить комментарий