О жизни иеромонаха Василия (в миру Игорь Иванович Росляков)

Оптинский новомученик
О жизни иеромонаха Василия (в миру Игорь Иванович Росляков)

Иеромонах Василий (Игорь Росляков), был один изпервых насельников Оптиной пустыни, когда началось ее возрождение с 1988 г. «Крапива выше меня ростом растет у стен монастыря»» - писал он в дневнике летом 1988 г.
Автобиография, написанная Игорем Росляковым при поступлении в монастырь:
«Я, Росляков Игорь Иванович, родился 23 декабря 1960 года в г. Москве. Окончил среднюю школу № 466 Волгоградского района г. Москвы. После школы один год работал на автомобилъном заводе. В 1980 году поступил в Московский Государственный университет на факультет журналистики. В 1985 году закончил МГУ с квалификацией — литературный работник газеты. В составе университетской ватерпольной команды выступал на всесоюзных и международных соревнованиях. Выполнил норматив на звание мастера спорта. Был женат. Брак расторгнут отделом ЗАГСа Волгоградского района г. Москвы. Детей от брака нет. С 1985 года по 1988 год работал инструктором спорта в Добровольном спортивном обществе профсоюзов».

Эту официальную биографию комментирует тележурналист, мастер спорта Борис Костенко, режиссер фильма «Оптинские новомученики»:
«Профессионального спорта у нас в те годы как бы не было, и мы с Игорем должны были показывать в автобиографии то, что значилось в трудовой книжке: работу на заводе, в ДСО и т. п. На самом деле мы были студентами — днем учились, а вечером зарабатывали себе спортом на жизнь. Отца у Игоря в живых уже не было, мать была пенсионеркой, и он не мог не работать.
Кстати, у Игоря было два высших дневных образования — институт физкультуры и университет. Поступал он туда на общих основаниях, хотя мастера спорта, как известно, поступали иначе. Сначала мы с ним поступили на дневное отделение института физкультуры, а потом, сдав экстерном за первый курс, Игорь поступил сразу на второй курс университета. В общем, девять лет были студентами, и институт физкультуры давался тяжелее факультета журналистики — там была анатомия, физиология и очень строгая кафедра военного дела, заменившая в итоге армию.
Два диплома достались трудно. Но мы с Игорем рассудили, что все же нужен запасной диплом тренера, чтобы не лгать ради денег в газете. Правда, и спорт отвращал. Помню, мы сидели в келье о. Василия, а я стал вспоминать, сколько жизней сломал большой спорт и через какую грязь пришлось тут пройти. „Забудь об этом, и не оглядывайся назад“, — сказал о. Василий».
Иеромонах Василий (в миру Игорь Иванович Росляков) родился в Москве 10/23 декабря 1960 года. Отец его, Иван Федорович Росляков, был человек военный. В годы Великой Отечественной войны он храбро сражался на Северном флоте, а затем продолжил службу в правоохранительных органах. Мать Игоря, Анна Михайловна, работала ткачихой на московской фабрике.
Семья Росляковых жила в Москве, в небольшой квартире пятиэтажного дома. Игорь рос очень добрым, смышленым и самостоятельным ребенком.
Учеба ему давалась легко. Память была просто великолепная.
Примерно с девяти лет Игорь начал серьезно заниматься плаванием. До этого он очень боялся воды, но все же поборол страх, сам пошел и записался в секцию по водному поло.
Игорь, проводя жизнь в безбожном обществе, в детские и ранние юношеские годы не имел веры в Бога.
Когда Игорю шел 19-й год, внезапно умер отец. Смерть эта была настолько неожиданной, что глубоко потрясла юную душу. Он сразу возмужал, стал молчаливым и задумчивым.
По окончании школы Игорь выступал на соревнованиях за команду автозавода. Позже, поступив на факультет журналистики, стал играть за университетскую команду. Учась в университете, Игорь очень скоро понял, что журналистом работать не сможет: писать лживые статьи он не хотел, а бороться в одиночку с закостенелой неправдой не видел смысла. Единственным утешением для души в то время оставалось ночное созерцание таинственных звезд, которое сопровождалось рождением новых стихов-размышлений.
Однажды, будучи на соревнованиях в Голландии, Игорь познакомился с молодой переводчицей - голландкой. Они стали переписываться. Вскоре пришло время ехать на очередные соревнования в Канаду, но Игорь попал в список «невыездных». Ему предъявили обвинение в «шпионской связи с иностранными гражданами». Сильно переживал Игорь такую несправедливость, но это событие оказало большое влияние на его дальнейшую жизнь. Казалось бы, что тут хорошего? - Ложь и клевета. Но Премудрый Промысел Божий искусно устрояет все ко спасению души. Преподаватель истории, прихожанка одного из московских храмов, обратила внимание на то, что Игорь чем-то расстроен. Она расспросила его и посоветовала обратиться к священнику. И вот Игорь впервые переступил порог храма.
Вскоре Игорь познакомился с иеромонахом Рафаилом, служившим на приходе в городе Порхове Псковской губернии, который, наставляя будущего инока, оказал благотворное влияние на его дальнейший жизненный путь.
Благодать Божия все более и более укрепляла Игоря, указывая ему спасительный путь скорбен. «Чем больше любовь - говорил он, - тем больше страданий душе; чем полнее любовь, тем полнее познание; чем горячее любовь, тем пламеннее молитва; чем совершеннее любовь, тем святее жизнь».
Игорь усердно молился. Вначале он понуждал себя, но постепенно молитвенный труд превратился в великую радость. Словно невидимый огонек воспылал в сердце, и неутолимой жаждой усталого путника, чающего хотя бы глоток воды, воспылала ревностью к молитвенному деланию его душа. Полюбилось ему читать святоотеческие книги. Теперь он строго соблюдал посты и часто посещал богослужения.
Многие друзья были удивлены перемене, происшедшей в Игоре. Кто с улыбкой крутил пальцем у виска, кто начинал с любопытством расспрашивать, а иные пытались убеждать в ненужности веры и религии.
Постепенно в команде привыкли к тому, что Игорь постится. Некоторые, правда, беспокоились, что он ослабеет и не сможет играть. Ведь когда соревнования приходились на Великий Пост, то Игорь вкушал только овсяную кашу с курагой, да гречневую крупу, размочив ее предварительно в воде. Однажды кто-то из друзей просил его оставить пост, чтобы были силы для решающего матча, но Игорь, улыбаясь, ответил на это: «Главное, чтобы были силы духовные». И истинность этих слов он подтвердил своей решительной игрой.
Летом всю команду отправляли отдыхать на море, но Игорю не по душе были эти земные утехи. Он поехал в Псковские Печеры, в древний мужской монастырь, где прожил в качестве паломника около месяца. Здесь впервые произошло его знакомство с монашеством, которое напоминало ему могучее воинство Ангельских сил.
И чем более душа его познавала Бога, тем более он утверждался в необходимости оставить спорт. Будучи к тому времени мастером спорта международного класса, Игорь понимал, что все эти турниры и состязания не могут принести пользы душе, ибо каждая игра сопряжена с множеством страстей.
Он обратился к архимандриту Иоанну Крестьянкину. Старец посоветовал ему оставить спорт и идти в монастырь. Однако мать была против. «Монастырь - дело хорошее, - говорила она, - но пусть туда идут другие». Сама Анна Михайловна не отрицала существования Бога, но и не желала поститься, посещать храмовые богослужения,
Дождавшись очередного отпуска, Игорь отправился в Оптину Пустынь.
5 января 1990 года послушника Игоря постригли в иночество с именем Василий - в честь святителя Василия Великого. Это событие принесло новое благодатное чувство душе будущего мученика Христова.
«Постриг - это великая тайна Божия, - говорил новопостриженный инок Василий пришедшим поздравить его братиям, - и эту тайну можно познать лишь опытно, то есть самому принять пострижение. Я не один раз видел постриги, - продолжал он, - и даже слезу пускал. Но теперь понял, что это все иное, таинственное и непостижимое».
23 августа этого же года состоялся постриг инока Василия в мантию в честь Московского Христа ради юродивого Василия Блаженного. Этот постриг еще более возжег пламень ревности в сердце боголюбивого воина Христова.
«Сейчас иное время, - говорил отец Василий, - и мы не в силах нести тех подвигов, которые возлагали на себя древние, но понуждать себя просто необходимо. Хотя я и немощен, но сердце мое жаждет древних монашеских подвигов, в коих спасались святые отцы наши». И самый главный подвиг, который пронес он чрез все житие свое - это подвиг смиренномудрия, сопряженный с плачем и покаянием. Глаза его обычно были опущены вниз, и лишь когда кто-либо обращался к нему с вопросом или приветствием,
Батюшка кротко поднимал их. А затем снова опускал. Среди братии и в монастырских делах отец Василий никогда не брал на себя никакой инициативы, а всегда считал себя послушником. «Я люблю, когда мною руководят», - говорил он. Когда некоторые осуждали его за якобы горделивое безмолвие, он с кротостию говорил: «Бог знает, что желаю быть с вами в общении, как могу люблю и молюсь о вас. Но не могу быть одновременно и с вами, и с Ним».
В это Пасхальное утро братья, разговевшись, разошлись по своим кельям. Отцу Василию предстояло идти по послушанию в Скит, - он должен был исповедовать причащающихся на средней скитской Литургии. Тихо пропев Пасхальные часы пред иконами в своей келье, он направился к скитской башне, через ворота которой можно выйти на тропинку, ведущую в Скит. Внезапно тишину нарушил колокольный звон. Это иноки Ферапонт и Трофим, прорезая утреннюю тишину, возвещали миру Пасхальную радость. В Оптиной есть добрая традиция: звонить на Пасху во все колокола в любое время на протяжение всей Светлой Седмицы. Но на этот раз звон как-то неожиданно оборвался. Большой колокол ударил еще несколько раз и затих.
Отец Василий остановился: что-то произошло. Не предаваясь раздумьям, быстро направился к колокольне. Навстречу ему бежал человек в солдатской шинели.
- Брат, что случилось? - спросил отец Василий бежавшего. Тот пробормотал что-то невнятное, делая вид, что направляется к воротам скитской башни. Но, сделав несколько шагов в этом направлении, выхватил из-под полы шинели острый 60 - сантиметровый меч и сильным ударом в спину пронзил отца Василия.
Батюшка упал на землю. Казалось, что тьма на мгновение восторжествовала, что солнце померкло и Ангелы закрыли лица свои в эту страшную минуту.
Убийца хладнокровно накинул край мантии на голову отца Василия и надвинул клобук на его лицо. По-видимому, это действие было одним из правил ритуала, ибо убитых им перед тем на колокольне иноков Ферапонта и Трофима также нашли с сильно надвинутыми на лицо клобуками.
Сбросив шинель, служитель сатаны перемахнул через монастырскую стену и скрылся в густой чаще леса. Здесь, недалеко от стены, был найден окровавленный меч, на котором выгравирована надпись: «Сатана. 666». Она свидетельствовала, что убийство было ритуальным.
Отец Василий лежал на земле и, тяжело дыша, еле слышно шептал слова молитвы. Сбежавшиеся монахи пытались оказать ему помощь, но сильная потеря крови и тяжелые ранения не оставляли надежды: удар пришелся в спину, снизу вверх, так что пронзил почку, легкое и повредил сердечную артерию.
Один из подбежавших достал из внутреннего кармана небольшой, чудотворный, по его словам, крест, и трижды осенил лежащего на земле Мученика. Отец Василий открыл глаза. Его взгляд был устремлен на крест.
- Душа креста ищет, - сказал кто-то, а глаза Батюшки уже взирали на огромное небо, которое когда-то поведало ему о славе Божией.
Служившие в Скиту Литургию братия недоумевали, почему не идет всегда такой исполнительный отец Василий. «Помяните тяжко болящего иеромонаха Василия и убиенных иноков Ферапонта и Трофима», - послышались в алтаре слова пришедшего из монастыря брата.
- Какого монастыря? - спросил иеромонах, стоявший у жертвенника.
- Нашего.
- Как нашего?
- Да это же наши братья, только что убитые сатанистами!
Кто-то из служащих отцов со слезами на глазах сказал: «Слава Тебе, Господи, что посетил Оптину Своею милостью».
Когда Литургия подходила к концу, сообщили, что отошел ко Господу иеромонах Василий. В храме все плакали…

Встреча с Богом была для Игоря таким потрясением, что весь мир стал явлением Богоприсутствия:
И сердце воскрешается псалмами
И городом владеет царь Давид.
Сразу после обращения он с жаром новоначального создает два больших цикла стихов на темы Евангелия и Псалтири. Пишет он в эту пору много, горячечно, чтобы в итоге бросить писать.
От юности о. Василий посвятил себя работе над словом и после встречи со Словом, рожденным Духом Святым, для него разом померкли все словеса земного мудрования. Отныне цель жизни была уже иной: «Я от всего отказался и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа» (Флп. 3:8). И на этом пути исподволь вызревал данный ему Господом дар.
Он отверг душевное ради духовного. Но все же его тянуло писать, и на первых порах в дневнике изредка появлялись строки:
Что, инок, взялся за стихи?
Или тебе Псалтири мало?
Или Евангельской строки
Для слез горячих не достало?
По словам выдающегося православного богослова XX века Владимира Лосского, человек рожден быть «поэтом для Бога». Таким поэтом для Бога был о. Василий, не подозревавший до поры, что его родной язык церковно-славянский, а призвание не стих, а стихира. Когда после убийства нашли монашеский дневник о. Василия и впервые прочли его стихиры, то поразило открытие — от нас ушел одаренный духовный писатель, так много обещавший в будущем. Жизнь оборвалась на взлете.

 

Источнки:

http://www.optina.ru/martyrs/vasiliy_notes

http://www.optina.ru  - официальный сайт Оптиной пустыни

https://azbyka.ru/fiction/pasxa-krasnaya/#n46

Павлова Н.А. Пасха Красная: О трех Оптинских новомучениках убиенных на Пасху 1993 года./ Нина Павлова. – М.: Альта-Принт, 2011. – 416 с.