Под сенью Креста

Под сенью Креста

Автор текста: Анашкевич Марина Александровна

            «Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое, победы на сопротивныя даруя,

и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство».
(Тропарь Честному и Животворящему Кресту Господин)

Две тысячи лет большая часть человечества живет под знаком креста, а русский православный мир - свыше десяти столетий. Для нашего Отечества, освященного равноапостольным князем Владимиром в купели вод Днепра, Честной Животворящий Крест Господень не только особо почитаемый христианский символ. Это - образ нашей веры, стержень многовекового бытия России и залог ее исторического утверждения.

Кресты издревле ставились на развилках и перекрестках наших дорог, на въездах в города и села. Крестом освящались водные источники, укреплялись воины на брань, он служил защитой от моровой язвы, засухи или наводнения. Им совершаются все семь священных Таинств, он господствует во внутреннем убранстве каждого храма и закладывается в его основании. Им же завершаются и церковные главы. Крест встречает человека в момент крещения и провожает его в материнские недра земли.

Три раза в году Русская Православная Церковь воздает особые почести Кресту Господню: в Крестопоклонную неделю, в дни Воздвижения и Происхождения Честных древ Креста.

Глубокое почитание Креста Христова, закрепившееся канонически с момента обретения святыни равноапостольной царицей Еленой, отражено в наших молитвах, песнопениях, церковной живописи, неистребимо живя в русском сердце. В народном представлении Христос и Крест нерасторжимы, что подтверждается явным созвучием. Только наш народ именует себя крестьянами - то есть христианами, крещеными людьми - людьми креста, называя его ласково: «крестовушко».

«Отчего радостное чувство объемлет нас при виде водружения креста на храме? - размышляет великий тайновидец, святой праведный Иоанн Кронштадтский. - Потому, мне кажется, что христианская мысль привыкла не разделять креста от Христа распятого и в кресте видит Христа, как и во Христе видит крест, ибо распятый Христос представляет Собою крест».

Рациональный ум бессилен постичь великую тайну Распятия, тайну Креста Христова. То, что дано нам видеть и разуметь в Кресте, лишь приближает нас к этой тайне, но не открывает ее. Изображение Распятия в церковном искусстве - не иллюстрация римской казни. Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церковью всегда двигало стремление показать само Искупление как Воскресение Господа. Донести до языческого сознания людей эту благую весть помогали, в том числе, художественно-символические приемы. Сталкиваясь с непостижимым и неизреченным, человек всегда прибегал к помощи символов. Условный символический язык зачастую становится единственно возможным способом не только оградить от чуждых, разрушительных влияний и профанации сами догматы и Таинства, но и пронести священный огонь веры сквозь века - ради жизни будущих поколений. Однако нужно помнить, что символ не есть сам догмат, а только является средством его выражения и необходим лишь тогда, когда он связывает нас с духовной реальностью. «Символ», собственно, и означает связь слова и образа.

граф Алексей Сергеевич Уваров - председатель Московского Археологического общества, автор научных трудов по археологии, организатор и участник нескольких крупных экспедиций. https://radiovera.ru/aleksey-uvarov.html

Крест, будучи жизнеутверждающим символом от века и доныне, пребывает в постоянном движении - развитии. Выдающийся ученый XIX в. и исследователь христианской символики граф Алексей Сергеевич Уваров не сомневался в главенствующей роли креста и его влиянии на европейскую цивилизацию: «История Креста Господня есть, без сомнения, история всего христианства, или история человечества в связи и по отношению к христианству».

Святой император Константин, воздвигнув в своей империи монастырь во имя даровавшего ему победу Честного и Животворящего Креста, так и назвал его - Ставрос (по-гречески «крест»). И доныне наши монастыри именуются ставропигиальными, или крестовоздвиженскими (cmaeponuzia в буквальном переводе значит «крестоводружение»). При основании храма там, где быть святому престолу, устанавливается крест.

Древнейшей христианской формой вечного символа был, видимо, Тау-крест (в виде греческой буквы Т - «таф»). В католической церкви господствует четырехконечный латинский крест, а православным миром наравне с ним почитаются и греческий, и шестиконечный, и восьмиконечный. И хотя последний, получивший в силу наибольшего распространения в России имя «русский крест», стал символом Русской Православной Церкви, наш народ не видит различий в том, что для него свято. «Крест всякой формы, - по выражению преподобного Феодора Студита, - есть истинный крест».

Существуют нательные, напрестольные, монументальные и наградные, поклонные и фасадные кресты - всех видов здесь и не перечислишь. Отдельная статья в русской ставрографии - кресты надглавные, или накупольные. И хотя о кресте как символе в наши дни появляется все больше и больше как научных, так и популярных книжных изданий, тема надглавного креста остается практически неисследованной. Повсюду и повседневно открытые людскому взору надглавники наших храмов почему-то до сих пор остаются в тени. А ведь это не только церковное искусство, это настоящая сокровищница народного творчества!

Данная книга о русском надглавном кресте не претендует ни на научный анализ, ни тем более на богословский трактат: просто пришло время хоть отчасти восполнить пробел. Смелости авторам фотографий и текста придали главные авторы этой книги - русские мастера кузнечного дела, создавшие эту зримую симфонию торжества веры и красоты. При рассмотрении многочисленных и неповторимых по красоте своей надглавных крестов вдруг пришло понимание, что главным источником, откуда черпали вдохновение для своих рукотворных шедевров мастера-кузнецы, была сама жизнь, но удерживать высочайшую ноту в этой крестной симфонии им помогали молитвы и канонические тексты. А значит, символический язык креста может быть осмыслен только с помощью православного канона и в литургической динамике. Впрочем, каждый представленный в книге шедевр говорит сам за себя, и текстовой комментарий - лишь вспомогательное средство, высвечивающее ту или иную грань спасительной красоты.

Фотохудожник Энвер Шейдаев. https://mtdata.ru/u30/photo66F4/20855037258-0/original.jpeg

В книге «Под сенью креста» - лучшая и большая часть уникальной коллекции фотохудожника Энвера Шейдаева с изображениями крестов, венчающих русские православные храмы. Труд кропотливый и протяженный по времени, поистине подвижнический. Может, тридцать лет жизни, с точки зрения вечности, - лишь миг, но для человека это довольно большой отрезок. К тому же съемка была сопряжена не только с неизбежными трудностями - во времена хрущовской «оттепели», а затем брежневского «застоя» для тех, кто занимался подобными вещами (основная часть коллекции отснята именно в тот период), существовала реальная опасность: церковная тема была под запретом. Первая и единственная выставка работ молодого фотографа в 1968 году была практически сразу закрыта из-за известных событий в Чехословакии.

Наверное, Энвер и сам не раз задавался вопросом: зачем ему это? Разве мало «натуры» для художника - снимать не переснимать... Но значит, такова была мужская натура бывшего нахимовца, выбравшего для себя трудный и опасный путь. Это уже потом, в 1990-е годы, главное дело его жизни получило признание, и коллекция была показана широкой аудитории, - выставки прошли и в России, и за рубежом. Потрясенные люди благодарили художника за любовь к русской истории и культуре, «за красоту эту и за печаль», - такие слова приведены в одной из книг отзывов. А в другой читаем: «Спасибо за Русь тебе, азербайджанцу, от татарина...»

Энвер Шейдаев никогда не снимал храм вне пейзажа: связь зодчества и природы была для него очевидной. Творческая интуиция и профессиональное мастерство, пришедшее с годами, позволили создать живую картину происходящего под небом России. Одни сюжеты причиняли боль, иные вселяли надежду.

Здесь надо непременно отметить, что помимо храмовой архитектуры, в сфере интересов фотохудожника Энвера Шейдаева были и исторический костюм (в 2001 году вышла в свет книга «Старинный костюм в кино» с его фотографиями), и печные изразцы, коих тоже собралась большая коллекция, хранящаяся ныне в Музее архитектуры им. А.В. Щусева. Но любовь к кресту осталась неизменной.

Они светили ему в пути - крестные солнышки Первопрестольной, Северной столицы, больших и малых русских городов, сел и деревень, затерявшихся в самой глубинке. Сколько российских дорог исколесил на товарняках и попутках, исходил Энвер, сбивая ноги до мозолей, как паломник, - под дождем, под палящим солнцем. А наградой в пути был новый красавец-надглавник, встающий, как солнце, из-за пригорка.

В Вологодской области, в городе Великий Устюг, с фотографом произошел такой случай: крест монастырского Михайло-Архангельского собора оказался полностью закрыт строительными лесами. О том, как Энвер уговорил местных мужичков спилить леса вокруг креста, чтобы он смог его сфотографировать, можно писать отдельный рассказ. Каких только жизнь не дарила встреч - историй на целую книгу хватит. Но все-таки в жизни любого человека бывает самая важная, судьбоносная встреча. И она, по счастью, выпала Энверу в начале его творческого пути.

На мысль заняться фотосъемкой надглавных крестов тогда еще совсем молодого фотографа натолкнул Петр Дмитриевич Барановский (1892-1984), знаменитый архитектор-реставратор, спасший от уничтожения временем и людьми многие наши памятники старины.

Петр Дмитриевич Барановский (1892-1984), знаменитый архитектор-реставратор. http://stroimmonastir.ru/event/restavrator-petr-dmitrievich-baranovskij-2

Приходя в Новодевичий монастырь к Петру Дмитриевичу (монастырь в ту пору не действовал - бывшие кельи и больничные палаты были отведены под квартиры), Энвер показывал ему свои работы. Он был увлечен тогда фотосъемкой декоративных элементов храма, и надо сказать, получалось хорошо. Но однажды Барановский сказал ему: «Этого полно всего. Ты лучше наверх посмотри. Кресты снимай. Этой красоты еще никто не снимал. Многие из них сделаны мастерами своего дела. Это ведь настоящее искусство, во многом уже утраченное. Собирай кресты, рано или поздно это понадобится, вот посмотришь».

Слова великого архитектора оказались пророческими: к Энверу с «заказами» крестов впоследствии обращались не однажды. Он делал фотографии и для восстанавливающейся обители на Соловках, для храмов Тобольска и других городов. Совсем недавно архитектор Константин Камышанов из Рязани поведал, что в г. Михайлове на сооруженном по его проекту новом храме установлен крест с орудиями Страстей Христовых - копнем и тростью - и что силуэт этого креста выполнен по фотографии из коллекции Энвера, опубликованной в журнале «Божий мир». Причем надглавник-богатырь в три с половиной метра высотой не является точной копией: каплевидные завершения крестных «ветвей» выполнены из красного хрусталя. Вправлять цветное граненое стекло или хрусталь в медную оправу креста было принято у петербургских мастеров на рубеже XIX-XX веков, в эпоху неорусского стиля и стиля модерн, век которого был недолог из-за прервавшей его революции. Радостно сознавать, что современные архитекторы дают теперь модерну «высказаться» в полной мере, но еще отраднее видеть, как духовные искания предков питают творчество нового поколения мастеров.

Да, вышло все, как и предсказывал незабвенный Петр Дмитриевич: фотографическая коллекция Энвера Шейдаева оказалась бесценна не только для искусствоведов, священнослужителей и любителей старины, она востребована самим временем и как хлеб насущный необходима нам, поднимающим из праха утраченные святыни. Частное собрание стало народным достоянием, собором русского надглавного креста.

Петр Дмитриевич Барановский за свою долгую жизнь перенес много тяжелых ударов судьбы, и самым страшным для него было уничтожение святынь своей же земли. Зная, что завтра взорвут только что отреставрированный им храм, Барановский фотографировал его и делал обмеры - это был единственно возможный способ сохранить памятник для потомков, и... брался за восстановление следующего, хотя и его ожидала та же участь. Ничто на свете, никакой произвол властей не может сломить дух человека, посвятившего свою жизнь созиданию. До последних дней жизни - худенький, почти ослепший - Барановский, как в молодости подталкиваемый силой своего высокого духа, поднимался на строительные леса, работал в кабинете. Он не знал ни отдыха, ни страха, в том числе и страха высоты, - напротив, он в нее стремился. Про Петра Барановского говорили, что у него сердце птицы. Поэтому только этот человек, повидавший на своем веку столько храмов, лежащих в руинах, и поваленных наземь крестов, мог произнести удивительные слова, оставшиеся в памяти Энвера на всю жизнь: «Почему в первую очередь крест уничтожают? Потому что он - как грудь матери, которая питает...»

И эхом - уже в наши дни - ему отозвались слова простой русской женщины: «Крест - это все». Они прозвучали при поднятии креста на главу только что возведенной московской церкви Сергия Радонежского на Рязанке.

Православного храма не бывает без креста, ибо он ставится на маковку во славу Главы Церкви - Иисуса Христа. На Стоглавом соборе, состоявшемся в 1551 году, было провозглашено следующее правило: «Якоже искони на святых церквах святые кресты водружены и поставлены и доднесь такожде да пребывают неподвижимы».

Кстати сказать, луковичная и шлемовидная форма наших куполов выбрана русскими зодчими не случайно: чтобы снег во время долгой русской зимы скатывался с купола, не закрывая главного - креста.

Давайте остановимся хоть на миг, посмотрим вверх и задержим взгляд на крестах, венчающих купола. Даже не верится, что эти легкие, как бы парящие в небе создания - прочная конструкция из металла. Ажурные сквозные узоры будто не кованые, а сплетенные руками искусных кружевниц. А какое богатство форм и разнообразие символики! Еще бы, объектив фотокамеры зафиксировал уникальный исторический момент времени по российским часам: преимущественно XVII-XVIII вв., когда кузнечное ремесло в деле изготовления надглавных крестов достигло своего наивысшего расцвета.

Кресты-надглавники являются важнейшими элементами храмового ансамбля. Приглядевшись внимательнее, обнаруживаешь, что типы крестов – например, на храме и близ стоящей колокольне - могут быть совершенно различны. Значит, их делал не один человек, и в разные временные отрезки. А иногда в работе чувствуется рука одного мастера, виден его излюбленный прием. Как странно: человека давно нет на свете, даже имя мастера зачастую неизвестно, а выкованный им крест может поведать о нем больше правды, чем людская молва. Например, о богатырской силе этого человека. Ведь размеры надглавных крестов зависят от величины храма и часто достигают нескольких метров в высоту. А снизу эти гиганты смотрятся как ювелирное изделие тончайшей филигранной работы.

У храма, как правило, бывает один или два придела (дополнительных алтаря с престолом), и каждый обязательно увенчивается главкой с крестом, правда, меньшего размера, чем центральный надглавник. Крест на куполе главного престола всегда самый величественный. Однако все это крестное узорочье не плод фантазии и не прихоть художника. Как бы ни вился узор и сколько бы ни бликовали, ни играли с солнцем кресты на рассвете и на закате, здесь все в меру, все - по чину.

«Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и святое Воскресение Твое славим». Чтобы «выковать» подобные слова, создав соответствующий им образ, нужны не только сила, умение и художественный вкус. Это невозможно без веры. Надглавные кресты хранят в своей дивной красоте и прочности металла бесконечно богатое предание...

Источник:

Русский крест. Символика православного надглавного креста./ Фотографии Энвер Ибрагим оглы Шейдаев; текст Марина Александровна Анашкевич — М.: Р89 ACT: Астрель, 2006. - 300, [4] с: ил.

Вниманию читателя предлагается не издававшаяся прежде уникальная коллекция фотохудожника Энвера Шейдаева, посвященная православному надглавному кресту. Представленная на страницах книги «Русский крест» в географической и хронологической полноте, фотоколлекция увлекает зрителя в таинственный мир христианской символики и позволяет проследить эволюционный путь креста сквозь столетия к нашему времени.

Альбом снабжен текстовым комментарием; материал, касающийся символики, изложен в живой и доступной форме, что делает книгу интересной как узкому кругу специалистов - историков, искусствоведов, реставраторов, так и широкой читательской аудитории. Являясь одновременно наглядным пособием, фотоальбом дает возможность обратиться к лучшим русским образцам - шедеврам кузнечного дела, что, несомненно, будет подспорьем современному храмовому зодчеству.