Иконография праздника Преображения Господня

Преображение Господне

Из гимна на Преображение преподобного Космы Маюмского: «Невыразимо явив на Фаворе неприступный свет, Владыка Христос наполнил тварь радостью и обожил человеков».

В основе иконографии праздника Преображения Господня лежит текст Евангелия.

                    

Преображение Господне. Накладка рукописной книги. 870-880 гг. Лорейн, Франция. Музеи Виктории и Альберта, Лондон. Великобритания

В основе иконографии праздника Преображения Господня лежит текст Евангелия.

В деяниях VII Вселенского Собора (787 г.) , провозгласившего догмат иконопочитания, сказано: «Изобразительность неразлучна с евангельским повествованием и, наоборот, евангельское повествованием с изобразительностью... Что слово сообщает через слух, то молчаливая живопись показывает через изображение» (Деяние шестое). Так что икона, полагаемая в праздник на аналое посреди храма, и Слово, читаемое в этот день на богослужении, дважды — через зрительный образ и евангельский текст — рассказывают нам о событии, произошедшем на горе Преображения.

Иконография Преображения очень ясная и узнаваемая — на иконах и фресках, мозаиках и книжных миниатюрах, на пластинках из слоновой кости бронзовых образках, в шитых пеленах и каменных рельефах мы можем деть, как на высокой горе стоит Иисус Христос в блистающих одеждах, окруженный сиянием славы, рядом с ним — пророки Илия и Моисей, а под горой — апостолы Петр, Иаков и Иоанн, павшие на лица свои.

Начиная с XV века основная композиция стала сопровождаться дополнительными сценами, которые помогают раскрыть смысл образа. На некоторых иконах мы видим не только сцену на горе Преображения, но и восхождение Спасителя с учениками на гору и нисхождение с нее. Такое изображение мы видим на иконе из Ярославля

Преображение Господне Деталь фрески храма Спаса на Ковалеве. XIV в. Новгород. Копия-реконструкция

При внимательном чтении Евангелия легко заметить, что Преображение занимает особое место.

Во-первых, здесь впервые для учеников Христа отрывается Божественная природа Учителя, Которого они, как им казалось, хорошо знали как человека. Во-вторых, это событие происходит накануне страданий Господа; именно об этом беседовали с Ним пророки — Моисей и Илия, а значит, в Преображении открывается не только тайна Божества, но и тайна человечества Спасителя. А в целом это явление двуединой природы Иисуса Христа, Который, как гласит халкидонский догмат: «истинный Бог и истинный Человек». Наконец, согласно святоотеческим толкованиям, Преображение — это один из образов Троицы. На службе праздника так и поется: «днесь на Фаворстей горе, тайно Троицы образ показуя...». Через глас Отца, человеческий и Божественный образ Сына и явление Духа в виде облака и света на горе Преображения приоткрывается нам тайна Святой Троицы.

Великий гимнограф древности преподобный Ефрем Сирин так воспевает это событие: «Радовались пророки, ибо узрели здесь Его человечество, которого прежде не видели. Радовались и апостолы, ибо узрели здесь славу Его Божества, которого прежде не разумели, и услышали глас Отца, свидетельствующий о Сыне...».

Столь значимые духовные смыслы требовали адекватного визуального образа, и этот образ был найден уже в VI в. и мало менялся с течением времени. Наверное, из всех двунадесятых праздников иконография Преображения Господня наиболее устойчива и имеет не так много вариаций.

Правда, вначале, в период поиска изобразительных форм встречаются символические композиции на тему Преображения, в которых этот евангельский эпизод передается иначе, не так, как мы привыкли это видеть сегодня.

Преображение Господне. Мозаика апсиды церкви Сант-Аполлинаре ин Классе. VI в. Равенна. Италия

Наиболее яркий пример — мозаика апсиды церкви св. Аполлинария в Равенне (Сант-Аполлинаре ин Классе), созданная в середине VI в. По определению В.Н. Лазарева, Преображение представлено здесь в «абстрактной редакции». Центр композиции представляет собой огромный крест, окруженный синей мандорлой со звездами. В средокрестии помещен лик Христа. Над ним — благословляющая десница Божья. Среди деревьев изображены три агнца, символизирующие трех учеников. По сторонам от креста на облаках - Моисей и Илия в полуфигурном изображении. Заревые облака на золотом фоне придают удивительную изысканность изображению, раскрывая красоту преображенного мира.

Преображение Господне. Пророк Илия. Деталь мозаики апсиды церкви Сант-Аполлинаре ин Классе. VI в. Равенна. Италия

Такие иконографические композиции были характерны для периода раннего христианства с его тягой к символизму и аллегоризму в искусстве. В этом видится отголосок еще катакомбного периода, когда образы и сюжеты Священного Писания передавались не впрямую, а как бы прикровенно и предназначались не для всех, а только для посвященных. Особенно это касалось образа Иисуса Христа, Которого изображали в виде агнца, рыбки, Доброго пастыря, Орфея и др. Однако на определенном этапе от таких изображений Церковь отказалась. Их вытеснили образы, в которых символические элементы не заслоняли реальной исторической основы сюжета, а лишь подчеркивали невыразимую до конца глубину смыслов и богословские акценты. Этому способствовал и Трулльский собор (692 г.), постановивший изображать Господа Иисуса Христа по человеческому виду «дабы через уничижение усмотреть высоту Бога Слова и приводиться к воспоминанию жития Его во плоти, Его страдания и спасительной смерти». Именно такой подход и стал основным принципом христианского искусства, тем основанием, на котором был сформирован иконографический канон.

Мозаика церкви Преображения монастыря Святой великомученицы Екатерины на Синае

Примером такого подхода может служить алтарная мозаика церкви Преображения монастыря Святой великомученицы Екатерины на Синае. Выполнена она в середине VI в. Это уже вполне канонический образ, но у него есть ряд особенностей. Композиция синайской мозаики довольно сжатая и компактная. В центре ее изображен Иисус Христос, окруженный сиянием славы в виде овальной мандорлы, из которой исходят лучи. На Нем сияющие белые одежды с золотой каймой. Почти у самых ног Спасителя — коленопреклоненные апостолы; по бокам стоят ветхозаветные пророки Моисей и Илья. Пророки и апостолы также в белых одеждах, а вся сцена изображена на золотом переливающемся фоне. Это сплошное сияние неба; здесь не обозначен позем, не изображены горы, все пребывают в вечном нетварном и непреступном свете. Сияние золотого и белого контрастирует с глубоким синим цветом мандорлы. Синий цвет словно волнами расходится от фигуры Спасителя, от голубого до темно-синего сгущаясь к центру и контрастируя с сиянием белых одежд Христа.

Святой апостол Иаков. Деталь мозаики «Преображение Господне» храма монастыря Святой Екатерины. Ок. 565-566 гг. Синай. Египет

Сочетание золотого, синего и белого звучит как мажорный аккорд, создавая особую торжественность образа. Сцена Преображения, как и само посвящение монастырского храма этому празднику, выбрана не случайно. Гора Синай — место ветхозаветного Богоявления, здесь Господь явился Моисею и говорил с ним из среды горящего куста (Исх. 3:2-6). Может быть, поэтому в данной мозаике гора Преображения не обозначена, а фигуры словно парят в золотом сияющем пространстве, хотя в дальнейшем изображение горы или даже нескольких гор будет обязательным и символически значимым элементом.

В синайской мозаике смысловая выразительность строится на тесном взаимоотношений фигур, которые плотным полукольцом окружают Спасителя: Илия и Моисей указывают на Иисуса Христа, Иоанн и Иаков коленопреклоненно предстоят ему, их руки молитвенно воздеты к небу, а Петр лежит буквально у ног Господа, при этом рукой подпирая голову. На первый взгляд поза Петра кажется странной, некоторые исследователи видят в этом отсылку к Евангелию, к словам Петра, выразившим ту несказанную благодать, которая сошла на апостолов: «Господи! хорошо нам здесь быть; если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии» (Мф.17:4).

Святой апостол Петр. Деталь мозаики «Преображение Господне» храма монастыря Святой Екатерины. Ок. 565-566 гг. Синай. Египет

Но, скорее всего, лежащего Петра можно рассматривать как символическое подножие ног Христа; он есть основание, на котором стоит Спаситель. Петр здесь выступает вместо горы в соответствии со своим именем: Петр — «камень». Вспомним, что так рыбака Симона нарек Сам Господь: «Ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада ее не одолеют» (Мф. 16:18). В VI в., в период Вселенских соборов и споров с еретиками, было весьма актуально утверждать незыблемость христианской Церкви, установленной Самим Господом Иисусом Христом.

В последующих памятниках мы увидим некоторые изменения в композиции Преображения: обязательным элементом станет гора или даже три горы, в большей или меньшей степени будет обозначено расстояние между Христом и апостолами; апостолов станут изображать лежащими на земле, от страха «павшими на лица свои». Особенность композиции синайской мозаики изначально была продиктована, возможно, небольшим пространством конхи апсиды, но эта вынужденная теснота была умело обыграна мастерами, сумевшими выразить идею тесного общения Спасителя и учеников, близкого соприкосновения мира Божественного и человеческого, соединение всех верных во Христе и в свете Христовом — Божественном, Нетварном, Фаворском.

Преображение Господне. Первая половина XII в. Византия. Из Ватопедского монастыря. Гос. Эрмитаж. Санкт-Петербург

В Византии были широко распространены изображения, где все действующие лица изображены в тесном сближении. Например, краснофонная икона из Ватопедского монастыря XII в. (Гос. Эрмитаж), икона из синайского эпистилия XII в., а так же мозаика из монастыря Дафнии XI в. и другие.

Спаситель в сцене Преображения всегда изображается в белых одеждах, ибо евангелист Матфей указывает, что лицо Христа «просветилось как солнце, одежды сделались белыми, как свет» (Мф. 17: 2), также и Марк пишет: «одежды Его сделались блистающими, весьма белыми, как снег, как на земле белильщик не может выбелить» (Мк. 9: 3), и Лука: «и одежда Его сделалась белою, блистающею» (Лк. 9: 29). Так что все три евангелиста четко и вполне согласно указывают на сияющий белый цвет одежд Спасителя. Белое сияние Христовых риз недвусмысленно указывает на Его Божественную природу, проявляющуюся в образе света. Теофания, или Богоявление так, как она описывается еще в Ветхом Завете, всегда связана с явлением света или огня. И слова евангелистов явно отсылают нас к этим образам, в частности, к цитировавшемуся выше псалму: «Господи, Боже мой! Ты дивно велик, Ты облечен славою и величием, Ты одеваешься светом, как ризою, простираешь небеса, как шатер».

Преображение Господне. Деталь мозаичной иконы. Первая половина XII в. Византия Лувр, Париж. Франция

В византийской иконографии, начиная с синайской мозаики, иногда все действующие лица изображались в белых одеждах; этим подчеркивалась главная тема праздника - тема света, к которому, в той или иной степени, приобщаются все участники этого события: не только Спаситель, явленный в Своей Божественной славе, но и пророки, которые выступают здесь уже как свидетели Воскресения, и апостолы, которым через свет Фавора открывается тайна Царствия Божия, и отблеск этого света запечатлевается на их одеждах, на лицах, на всем существе.

В византийской иконографии преобладают статичные композиции: в них чудо Преображения передано как надмирное явление, в котором время застыло, и господствует вечность. Это вневременность события предполагает молитвенное предстояние, глубокое размышление, безмолвное созерцание.

Преображение Господне. Деталь мозаичной иконы монастыря Дафнии. 1100 г. Афины. Греция

В целом, иконографическая схема Преображения, сложившись еще в доиконоборческий период в Византии, на протяжении веков была достаточно устойчивой и подвергалась не очень большим изменениям, которые касались в основном количества гор, расположения пророков и апостолов. Все эти варианты были вызваны богословскими акцентами, которые расставались, так или иначе, в соответствии с духовными вызовами эпохи или особенностями той или иной школы. Устойчивость иконографии Преображения, видимо, объясняется той духовной значимостью, которая придается в Православии этому празднику, выделяющемуся даже в ряду двунадесятых.

Особое значение праздника заставляло иконописцев строго придерживаться текста Евангелия, в котором чудо Преображения описано довольно подробно, и потому в большинстве икон мы видим полное соответствие евангельскому повествованию.

Преображение Господне. Средник иконы. ХVI в. Северная Греция. Частное собрание, Монреаль. Канада

Для поздневизантийской и поствизантийской иконографии также характерно изображение высокой горы, и даже чаще — трех гор, на которых стоят Иисус Христос и пророки; эти горы также отделены от апостолов, смотрящих снизу вверх на недосягаемые духовные вершины, на которых Сам Бог говорит с пророками.

Такой вариант иконографии, например, можно видеть на иконе из Северной Греции XVI в. Возможно, в этом отразилась история монашества, которое развивалось именно на горах Греции, — вспомним монастыри Афона и Метеор. К монашеству имеет отношение и тема Фаворского света, которая, как говорилось, была центральной для монашеского мистического движения исихастов, или священнобезмолвствующих.

В древнерусской традиции так же всегда подчеркивается расстояние между стоящим на горе Спасителем и учениками, ставшими свидетелями этого превосходящего их понимание чуда.

Преображение Господне. Начало XV в. Из Благовещенского собора Московского Кремля. Музеи Московского Кремля

Наглядный пример — икона из Благовещенского собора Московского Кремля, приписываемая Андрею Рублеву. Здесь мы видим Иисуса Христа, беседующего с пророками и апостолов, упавших на землю, их разделяет значительное пространство. Это пространство заполнено горками-лещадками, напоминающими ступени лестницы; они символизируют тот путь, который предстоит проделать апостолам, узревшим тайну Божественной природы Спасителя. Гора Преображения соотносится здесь также с горой Голгофой, ибо именно о страданиях пророки говорили со Спасителем. Есть здесь и ассоциация с Гефсиманией, ведь этих трех учеников — Петра, Иоанна и Иакова - Христос возьмет с Собой в час Своего моления о чаше.

Преображение Господне. Средник иконы. XVI в. Псковская школа. Государственный Эрмитаж. Санкт-Петербург

В древнерусской иконописи утвердилась традиция изображать пророков и апостолов в цветных одеяниях, и только Господь Иисус Христос предстает в белых ризах. Так, например, в Филимоновском подлиннике читаем в следующее: «Спас в облаке, одеяние белое... На Илии риза празелень, на Моисее багор, на Иакове празелень, на Петре вохра, на Иоанне киноварь». При этом тема света подчеркивается и в русской иконографии, но проявляется она через пробела, которые вспыхивают на одеждах учеников, на горках, на деревах, символизируя отблески света, исходящего от сияющих риз Спасителя. Для русской традиции Свет — это сущность Божия: Иисус Христос — Солнце Правды. Он являет Себя ученикам в неземном Фаворском сиянии, а на земное и земных падает лишь отблеск Божественной благодати.

Преображение Господне. Вторая половина XVII века. Русский Север. Из Преображенской церкви Кижского погоста. Государственный историко-архитектурный и этнографический музей-заповедник «Кижи», республика Карелия

Тема света в иконе Преображения — главная. И это в той или иной степени подчеркивают иконописцы любой эпохи и любой школы. Свет - символ Божественной природы, которую иначе и невозможно передать, сосредотачивается в образе Христа, в Его фигуре и лике, в Его белых ризах, в мандорле, окружающей Господа, символизирующей сияние славы, в лучах, расходящихся за пределы мандорлы и указывающих на присутствие Божественных энергий. В изображении сияния славы наблюдается огромное число вариаций. Мандорла и есть условное изображение сияния, в котором пишут образ Христа и иногда Божией Матери. Русские иконописцы называли мандорлу так же и Славой.

Преображение Господне. Деталь иконы. XVI в. Новгород. Новгородский государственный объединенный музей-заповедник

Обычно мандорла имеет форму круга, иногда — овала. Цвет ее может варьироваться от белого и золотого до синего и красного. На некоторых иконах внутри мандорлы также могут быть изображены звезды, что указывает на космический характер Преображения. На круг или овал мандорлы накладывается сияние, имеющее форму звезды, количество лучей которой также варьируется от трех до двенадцати; наиболее часто встречаются трех-, пяти-, шести- и восьмиконечные звезды. Цвет звезды может быть и светлым — белым, голубым, розовым, и темным — синим, зеленым, красным. Нередко иконописцы изображали лучи, исходящие непосредственно от фигуры Иисуса Христа. Они могут быть тонкие и частые, направленные во все сторону из центра круга, или редкие, выходящие за пределы мандорлы; иногда их рисуют в виде трех лучей, достигающих каждого из учеников, припавших к земле.

На некоторых иконах мандорла имеет вид двух переплетающихся ромбов — красного и синего. Подобная композиция имеет отчетливый намек на присутствие Бога Отца и Святого Духа, ибо в Преображении было и явление Пресвятой Троицы. Вспомним, что подобная же геометрическая фигура присутствует в иконографии «Спас в силах», и это проясняет связь Преображения и второго славного Пришествия Христова.

Круг Божественной славы, в центре которого стоит Христос, может включать в себя и фигуры пророков, что подчеркивает их особый статус в духовном мире. Но чаще Илия и Моисей изображаются как бы на границах этой славы, входя лишь в первый круг расходящегося волнами света.

Преображение Господне. Деталь иконы 1425 г. Государственная Третьяковская галерея. Москва

Все эти варианты не меняют общую иконографическую схему, которая остается на протяжении веков неизменной — они лишь по-разному акцентируют тему Света и его воздействия на участников и свидетелей этого события и апостолов: «Спас в облаке, одеяние белое, рукою благословляет, в другой свиток. С левой стороны Спаса стоит Илия Пророк, смотрит на Спаса, с другой стороны Моисей, в руках у него скрижали каменные, как книжка. Петр под горою лежит, Иоанн на камне пал, а смотрит вверх, Иаков головою оземь, а ноги вверх, закрыл рукою лицо свое».

Местоположение пророков, как правило, устойчиво, как и указано в иконописном подлиннике — Илия слева, Моисей справа; по-другому бывает крайне редко, обычно в поздней иконописи XVIII— XIX вв.

Преображение Господне. Икона из Праздничного чина Успенского собора Кирилло-Белозерского монастыря. Ок 1497 г. Кирилло-Белозерский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник

А вот изображения апостолов варьируются гораздо чаще. Например, Петр может быть расположен внизу, как мы видели в синайской мозаике, а также слева и справа. Иаков и Иоанн также могут меняться местами. Причем, Петр обычно выделен из троих учеников тем, что он смотрит на Спасителя, не закрывая лицо свое от сияния Божественного света. Жест его поднятой руки, иногда с вытянутым указательным пальцем, символизирует его обращение ко Христу со словами: «Хорошо нам здесь быть...» (Мф. 17: 4). Иаков и Иоанн обычно представлены отвернувшимися от Христа, закрывшими руками лица от нестерпимого света, не смея взглянуть на Божественное явление. Иногда их пишут не просто павшими «на лица свои», но перевернутыми, лежащими на спине вверх ногами. Такими, например, апостолов мы видим на новгородской иконе XV в.

Преображение Господне. XV в. Новгород. Новгородский государственный объединенный музей-заповедник

Особенностью русских икон являются динамичные композиции, в которых больше восторга перед чудом, трепета перед тайной, необычные позы и характерные жесты выражают эмоциональную реакцию учеников. В русских иконах, как правило, подчеркивается контраст: Спаситель и пророки величественно стоят на вершине горы, а апостолы изображаются в динамике: их позы необычны, фигуры перевернуты и перекручены, одежды взвихрены, словно неведомой силой они повергнуты ниц и скатываются к самому подножию горы. Иногда лучи, исходящие от Господа словно пригвождают апостолов к земле. А порой, напротив, лучи сияния славы Христа подчеркивают прямо противоположное движение — вверх.

Преображение Господне. Икона из иконостаса собора Святой Софии в Новгороде. 1341 г. Новгородский государственный объединенный музей-заповедник

Именно такой образ мы видим в новгородской иконе 1341 г. Здесь вектору стремительного движения апостолов вниз противопоставлены острые лучи Божественной славы Христа, напоминающие стрелу, направленную к небесам.

Как уже было сказано, иконография Преображения оставалась довольно устойчивой на протяжении веков, но, начиная с XV века, основная композиция стала сопровождаться дополнительными сценами, которые помогают раскрыть смысл образа.

Так, на некоторых иконах мы видим не только сцену на горе Преображения, но и восхождение Спасителя с учениками на гору и нисхождение с нее.

Преображение Господне. Ярославль. 1516 г. Икона из Преображенского собора Спасского монастыря. Ярославский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник

Такое изображение, например, мы видим на иконе 1516 г. из Ярославля. Сюжет здесь разворачивается как свиток, расширяясь во времени и пространстве, показывая зрителю панораму пути и соединяя разновременные события. Этим мастер дает понять, что после Преображения ученики сходят уже другими, нежели они восходили на гору. Согласно Евангельскому повествованию, после того, как Христос с учениками сошел с горы, их ожидали другие апостолы, вставшие перед проблемой невозможности исцелить бесноватого отрока. Противопоставление Божественной природы Спасителя, которую созерцали апостолы на Фаворе, и человеческой немощи учеников, оставшихся у подножья горы, у евангелистов сделано намеренно; оно призвано продемонстрировать невозможность совершения исцеления и других чудес без Спасителя. В иконах мы практически не видим соединения этих сцен, а вот в монументальной живописи оно встречается нередко. Такой разворот сюжета любили использовать и западные живописцы.

Пророк Моисей и ангел. Деталь иконы Преображение Господне. Последняя треть XVI века. Карелия. Вологодский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник

Зато в иконах существует немало примеров, когда изобразительно развернута история пророков. Например, Моисей изображается восстающим из гроба, а Илия выходящим из облаков, как мы можем видеть это на новгородской иконе XVI в. Иногда рядом с фигурами пророков изображаются ангелы, сопровождающие их или переносящие пророков на гору Преображения. Например, на иконе из Переславля-Залесского Моисей и Илия переносятся ангелами на облаках, а на иконе XVII в. из Карелии ангелы подводят пророков ко Спасителю.

Преображение Господне. Деталь фрески восточной арки Преображенского собора Мирожского монастыря. XII в. Псков. Псковский государственный объединенный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник

Известный исследователь начала XX в. Н.В. Покровский в книге «Евангелие в памятниках иконографии» комментирует эти особенности следующим образом: «Это наглядное выражение древней по своему началу мысли о том, что Моисей и Илия призваны были на Фавор в качестве представителей от двух миров — умерших и живых: они явились, по словам Иоанна Златоуста, для того, чтобы показать, что Христос имеет власть над жизнью и смертью, сверх того, Моисей должен был возвестить о славе Искупителя людям умершим, а Илия, как не испытавшим смерти – живым».

Преподобный Ефрем Сирин так говорит о Преображении, в котором Иисус Христос явил «царство Свое прежде Своих страданий, силу Свою прежде смерти Своей, славу Свою прежде поругания Своего и честь Свою прежде бесчестия Своего, чтобы, когда будет взят и распят иудеями, они знали, что распят не по немощи, но по благоизволению Своему во спасение миру».

Источник:

Созыкина Н.Н., Языкова И.К. Преображение Господне./ Наталия Николаевна Созыкина, Ирина Константиновна Языкова. – СПб.: Метропресс ООО «Метропресс», 2014. – 76 с. – (Серия «Русская икона: образы и символы»)