Рассказы писателей натуралистов о птицах в пору весны

Птицы в весеннюю пору

Бианки В.

Первая песня синички

                

В морозный, но солнечный день прозвучала в городских садах первая весенняя песенка. Пел зинзивер, синица-кузнечик. Песня нехит­рая: «Зин-зи-вер! Зин-зи-вер!» Только и всего. Но так весело звенит эта песня, точно бойкая златогрудая птичка хочет сказать на своём птичьем языке: — Скинь кафтан! Скинь кафтан! Весна!

Бианки В.

Первое яйцо у ворон

Самка ворона первою из всех птиц снесла яйцо. Её гнездо — на высокой ели, густо засыпанной снегом. Чтобы яйцо не застыло и птенчик в нём не замёрз, ворониха не оставляет гнезда. Пищу ей приносит ворон.

Бианки В.

Великое переселение птиц на родину

https://mtdata.ru/u9/photo9148/20531460374-0/original.jpeg

Птицы валом валят с зимовок. Переселение на родину идёт в строгом порядке, отрядами, каждый отряд в свою очередь. В этом году птицы летят к нам теми же воз­душными дорогами и в том же порядке, в каком летели их предки тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч лет подряд.

Первыми трогаются в путь те, что осенью улетели от нас последними. Последними — те, что первыми улетели от нас осенью. Позже других прилетают самые яркие и пёстрые птицы: им надо дождаться свежей листвы и травы. Они слишком заметны на голой земле и деревьях, и сейчас ещё им не спрятаться у нас от врагов — хищных зверей и птиц. В пути их ждут препятствия и беды. Густые ту­маны стеной встают перед крылатыми стран­никами. В сыром мраке птицы теряют дорогу, с размаху разбиваются об острые невидимые скалы. Внезапные холода сковывают воды — птицы умирают от голода и стужи.

Тысячи их гибнут от жадных хищников — ор­лов, соколов, ястребов. Но ничто не может остановить густые толпы крылатых странников: через туманы и все пре­пятствия они летят на родину, к своим гнёздам.

Бианки В.

Дергач (коростель) пришёл пешком

http://kartravel.ru/wp-content/uploads/2013/01/kar-ptichka66.jpg

Птицы валом валят на родину. А один крылатый чудак — коростель-дергач пешком пришёл из Африки. Дергач летает тяжело и не очень быстро: ястреб или сокол легко поймает его на лету. Зато дергач быстро бегает и отлично умеет пря­таться в траве. Поэтому он путешествует пешком через много стран, незаметно пробирается по лугам и кустар­никам. А на крыльях он поднимается только там, где его путь пересекает море, да и то ночью.

Бианки В.

Грачи открыли весну

В деревнях всюду появились большие стаи грачей. Зиму грачи провели на юге. Они очень спешили на родину и в хорошую погоду делали перелёты по сотне километров в день. В пути их настигла сильная метель. Десятки, сотни слабых птиц выбились из сил и погибли в пути. Первыми долетели самые сильные. Теперь они отдыхают. Они важно расхаживают по доро­гам и усердно ковыряют крепкими носами землю.

Семаго Л.

Грачи

Несмотря на то, что за зиму примелькались нам тысячи грачей, вновь прилетевших нельзя спутать с ними. Те, кому здесь гнездиться, выводить потомство, прилетают с первым весенним ветром. И сразу к своим гнёздам. А гнёзд уцелело немного: ещё с осени многие разметал неистовый ветер, но старые капитальные постройки не поддались ему. Возле них и сидят пары или одиночки: одни у тех, в которых уже выводили птенцов, другие ещё не выбрали себе по вкусу из оставшегося... Но вот ночевать в родном грачевнике птицы ещё не решаются и вместе со всем вороньём улетают за город. А утром — первым делом к гнёздам. И если сидит у гнезда одна птица, значит, другая отлетела ненадолго по своим грачиным делам.

Соколов-Микитов И.

Сойки

Это было ранней весной. Лес ещё не успел одеться. Мы шли в лесу по нашей тропинке. Вдруг послышались тихие, незнакомые и очень прият­ные звуки. Прячась за деревьями, мы увидели много ры­жеватых соек. Усевшись на сучках деревьев, сойки пели и щебетали. Раньше мы не знали, ни от кого не слыхали, что беспокойные крикли­вые сойки умеют красиво петь и даже устраивать концерты. Обычно их можно видеть на лесных дорогах и опушках. Заметит сойка собаку или человека и, перелетая с сучка на сучок, издаёт резкий, тревожный и неприятный крик. По этому крику звери и птицы узнают о близкой опасности, ста­раются поскорее укрыться.

А тут поют! Подкравшись тихонько, мы стали слушать лес­ную музыку, любоваться весёлыми нарядными музыкантами. Неожиданно лесной концерт был испорчен. По нашим следам примчался мой охотничий пёс Фомка. С высунутым мокрым языком он стал носиться под деревьями и распугал соек. С тре­вожным криком они разлетелись. Мы очень рассердились на глупого Фомку.

Сладков Н.

ЛАСТОЧКА

Первая ласточка, говорят, весны не делает. Может, и не делает, но объявляет. Уж коли появилась ласточка, значит, утвердилась весна!

Ведь что такое весна? Тепло, ручьи, цветы, птичьи песни. А начиналась весна ещё зимой, когда медведь в берлоге на другой бок перевер­нулся и солнце повернуло на лето. С этого и началось.

Потом оттепели, ручьи, сосульки. То вперёд, то назад. Проталины, лужи, синие льды. Первые бабочки, первые пчёлы. Первые грачи, скворцы, жаворонки. Настоящая пришла весна. А тут и ласточки прилетели — вестницы весны.

Трава, цветы, живая вода. Танцы комаров и песни лягушек. Утвердилась весна, поворота к зиме уже не будет. Об этом и объявляют ласточки: «Весна на дворе — знайте все!»

Сладков Н.

Горячая пора - гнездование

Черноголовая славка и ее гнездо

Настала пора гнездо выстилать: каждое перыш­ко на счету, всякая шерстинка в цене. И вдруг видит воробей: скачет по земле большущий клок ваты! Ну, если бы он просто лежал — другое бы дело. Тогда не зевай, налетай и хватай, пока дру­гие не опередили. Но клок не лежал, а сам по зем­ле как живой скачет! Все воробьи вокруг клювы разинули от удивления. Вот клок ваты вспорхнул вверх и уселся на дере­во. Потом запрыгал с ветки на ветку. Покрутился, покрутился да как полетит! Смешно летит: как слепой, ровненько, как по ниточке. Да сослепу-то со всего-то разгону бряк о столб телефонный! И вывалился тут из клочка ваты... сосед-воробей!

Тут уже все поняли, что не сама вата по земле прыгала и по воздуху не сама летала: воробей её тащил. Какой клок ухватил — больше себя рос­том. Один хвост из ваты торчал. Ухватить-то ухватил — всех опередил!— да закрыла вата ему весь белый свет. И бросить жал­ко, а куда тащить, в какой стороне гнездо — из-за ваты не видно. Скакал, порхал, да и на столб напоролся; нос расшиб и вату обронил. Другие воробьи, конечно, сразу же её утащили. Прямо из-под разбитого носа. Не успел и глазом моргнуть.

Скребицкий Г.

Берегите птиц!

Иволга

Гнздо иволги

Разорители гнёзд — враги природы! Пора гнездования — трудное и очень опас­ное время для птиц. В эту пору нужно зорко следить за тем, чтобы злые дети не разоряли птичьих гнёзд. Среди ребят встречаются не только ра­зорители гнёзд, но и рогаточники. Вот на сучке сидит молодой скворец. Пригре­тый солнцем, он весело стряхивается, расправ­ляет и вновь складывает крылья. И вдруг острый камешек, пущенный из рогатки, с силой ударяет птенца. Беспомощно трепеща крылышками, сквор­чонок падает на землю. Его поднимает горе-охотник. Что же будет делать стрелок с убитой птичкой? Ведь даже ему стыдно принести домой такую «добычу».

Сладков Н.

Знахари - скворцы

Хорошее место для гнезда выбрали себе скворцы — в щели под крышей. Крыша земляная, и на ней, как на полянке, зелёная травка. От дождя и ветра скворчата укрыты надёж­но. Да вот беда — развелись в гнезде птичьи блохи. Скворцы — птички опрятные. Они любят ку­паться и чистить свои перышки клювом. Даже скворчата, как подрастут, в гнезде не пачкают, а высовывают для этого из гнезда свои куцые хвостишки. Блохи кусали скворчат. Скворчата бились в тес­ном гнезде, как рыба в сачке. Один скворчонок даже вывалился из гнезда, и его схватила кошка. Но однажды утром, выйдя из домика, я уви­дел, что зелёная земляная крыша стала голу­бой. На ней густо поднялась какая-то голубо­ватая трава. В голубой траве сидели скворцы. Защемив травинку жёлтым клювом, они серди­то трясли головками и изо всех сил упирались в землю ножками. С пучком травы в клюве скворцы залетали в щель под крышей и выстилали своё гнездо. И тут уж не скворчата, а блохи начали выска­кивать из гнезда! Да так быстро, будто начал­ся в гнезде пожар.

Скоро блох в гнезде не осталось ни одной. Скворчата успокоились и перестали биться. Потом запросили есть и — такие чистюли! — сно­ва стали показывать из щели свои куцые хвос­тишки.

Я сорвал листок голубой травы и размял его в пальцах. В нос ударил такой резкий запах, что я чихнул. Горькая полынь! Оказывается, что полынь для блох — поху­же, чем дым для комаров. Ай да скворцы-знахари!

Надеждина Н.

Дом, в котором будет жить друг - скворечник

https://itexts.net/files/online_html/67776/i_015.jpg

Музыка марта — это барабанная дробь капели, говор первых ручьёв и в то же время стук молотка и визг пилы. Строится дом.

Пусть не каждый мальчишка станет строителем, но каждый настоящий мальчишка должен хоть раз в жизни построить дом, в котором будет жить друг.

Друг хочет, чтобы не капало на голову, не дуло из углов, а главное, чтоб это была отдельная однокомнатная квартира. Дом деревянный. Никаких украшений, никакой мебели. Внутренние стенки дома друг просит оставить нестругаными. Когда малыши полезут на стену — а они это обязательно сделают,— им будет легче, цепляясь за шершавые стены, добраться до окна. Единственное окно — оно же и дверь — долж­но выходить на юг, на солнечную сторону. Ведь печки-то нет, отопление солнечное, а весной быва­ют холодные дни. Больше всего на свете друг любит покой. Если любопытные начнут заглядывать другу в окно, он бросит самую лучшую квартиру. Всё это ты должен принять во внимание, когда начнёшь строить дом, в котором будет жить друг. Почему мы называем птиц своими друзьями? Са­ми того не зная, они делают нам много добра.

Чтобы лучше согревать яйца, наседка выщипы­вает клювом перья на своей груди. От её груди пышет жаром, словно от печки. Ты можешь в этом сам убедиться, засунув руку в гнездо. Но не подумай, что курица заболела, она со­вершенно здорова. Всё дело в том, что птичья кровь горячей нашей. Если у человека поднялась температура до 38 градусов, его укладывают в постель. Человек не может работать. А соловей с температурой 41—42 градуса даёт концерты, дрозд, насвистывая, штукатурит гнездо. Мы перевариваем обед часами, в птичьем горя­чем теле это происходит за несколько минут. И опять птица хочет есть. Отсюда и птичья прожорливость. Корм, который за день съедает синица, больше весом, чем она сама. Попробуй подсчитай: сколько батонов, котлет, пирожков, бутылок молока, творожных сырков, яблок и мороженого должна была бы каждый день покупать тебе мама, если бы ты по-синичьи съедал больше, чем весишь сам!

Если бы у тебя был аппетит птенца мухоловки-пеструшки, ты бы на дню тридцать раз завтракал, пятьдесят обедал да ещё ужинал бы двадцать раз! Подавая тебе завтраки, обеды и ужины, бабушка сбилась бы с ног, упала бы в обморок. Ничего удивительного! У птиц так и бывает. Старые скворцы от усталости иной раз падают в обморок возле гнезда. Но нас, людей, птичий аппетит только радует: меньше будет всяких вредных личинок, гусениц, мух и комаров. Потому-то мы и хотим, чтобы птицы селились к нам поближе. Пусть синица-садовница бережёт яблони в саду, пусть скворец-огородник наведёт порядок на грядках, пусть мухоловка-санитарка переловит всех мух на дворе!

Бианки В.

Воробьиный переполох

https://ae01.alicdn.com/kf/HTB1_3EKm9_I8KJjy0Foq6yFnVXa1/DPF-DIY-Trees-are-birds-5D-diamond-embroidery-diamond-painting-cross-stitch-needlework-diamond-mosaic-square.jpg

У скворечен крик и драка. По ветру летят пух, солома, перо. Это вернулись домой хозяева — скворцы. Они хватают за шиворот поселившихся в скворечнях воробьев, выкидывают их прочь, а за ними и их перины,— чтоб духу воробьиного там не было! Воробьи скачут по краю крыши, заглядывают одним глазом под карниз. Там, под карнизом, тоже воробьиные гнёзда, в которых лежат уже отложенные яички.

Бианки В.

Корова и галка

На дворе стоит бурая корова. Она ест из яслей сено. На спину ей села галка и клюёт ей спину. Верно Бурёнушке больно? Ничуть. Она ест преспокойно душистое сено, а галка её клюёт. Зачем же галка делает это?

А вот зачем. Теперь весна. Коровы линяют, у них вылезает старая шерсть и вырастает новая. А галки весной гнёзда вьют. Им нужна шерсть — устлать гнездо, чтобы яичкам было тепло. Вот галка и вырывает старую шерсть у коровы. И галке хорошо, и корове приятно, у коровы в это время кожа чешется, и она даже нарочно трётся об забор, чтобы старая шерсть скорее вылезла.

Вот галка полетела. В клюве у неё шерсть. Она несёт её в гнездо. Тепло будет лежать яичкам в гнезде. Мягко и тепло будет и птенцам её, маленьким галчатам, как вылупятся из яиц.

Скребицкий Г.

Жаворонок

Жаворонок

Гнездо жаворонка

Из-за дальнего леса медленно выплыло солн­це. Оно осветило леса и поля, все белые — по­крытые снегом. Только кое-где на пригорке ве­тер сдул белый наряд зимы. Там темнела мёрзлая, укрытая бурой прошлогодней травою земля. Вдруг с одного из таких пригорков взлетела небольшая серая птичка — жаворонок. Взлетела, но не умчалась вдаль, вовсе нет. Она затрепетала крылышками и стала медленно подниматься всё выше и выше. И вот оттуда, с голубой высоты, полилась на землю радостная звенящая песня.

В этой песне слышался и тихий звон весенней капели, и журчание хлопотливого ручейка, и ещё что-то такое светлое, радостное, чего словами и передать нельзя. Далеко-далеко разнеслась песня жаворонка по полям, по лугам и даже по глухим лесным трущобам. Заслышав эту весеннюю песню, торопливо по­лезли из своих норок, из щёлок, из трещинок все, кто скрывался от лютого зимнего холода. Жучки, паучки, букашки... Выбирались на сол­нышко, грелись там, расправляли крылышки, уси­ки, ножки... Вылез из норы и толстый лентяй барсук. Да­же огромный медведь заворочался с боку на бок в своей берлоге. Все звери и птицы и крохотные букашки слу­шали песню жаворонка, и все, наверное, думали об одном: о том, что сейчас уже не страшна лю­тая стужа. А жаворонок всё пел, поднимаясь выше и выше. Яркое солнце осветило его, и теперь он уже казался с земли не серенькой птичкой, а золотой звёздочкой, дрожащей в небе.

Барков А.

ЖУРАВЛИНАЯ ПЛЯСКА

http://seibukai-kempo.narod2.ru/olderfiles/2/Crains_Chinese_Painting_730x340.jpg

Прилетели на лесное озеро журавли, испили талой воды и повеселели разом. Встали в круг, переступили с кочки на кочку и заплясали. Крыльями машут, кланяются до земли, курлычут!

Дмитриев Ю.

Кукушка

Кукушку, как и дятла, если кто и не видел, то уж слышал обязательно. Наверное, всем из­вестно, что она подкладывает яйца в чужие гнёз­да и что птенцы кукушки выбрасывают из гнезда птенцов хозяев. Всё это так. Но, наверное, мало кто слышал про кукушкин аппетит. Благодаря своему аппетиту она полностью искупает тот вред, который наносит, губя птенцов мелких птиц. Кукушка — птица насекомоядная и к тому же большая обжора. И главное — она поедает таких гусениц, которых не едят другие птицы. Ведь среди гусениц есть и волосатые, и даже ядовитые. А кукушка ест их всех подряд. Когда в лесу вдруг появляется много каких-нибудь гу­сениц, которых не едят другие птицы, кукушки становятся «специалистами» по их уничтожению. Бывают случаи, когда всего несколько кукушек спасают большие участки леса от очень опасных вредителей.

А почему же всё-таки кукушка подбрасывает свои яйца в гнёзда других птиц? Почему не выкармливает их сама? Может, она такая лени­вая, что не хочет кормить своих детей? Нет, ку­кушки тоже заботливые матери.

Но сами они выкормить птенцов не могут. Кукушка питается жирными мохнатыми гусеницами. А у птенчиков, хотя аппетит и большой — они очень прожорливые, но горло у них нежное, маленькое, и глотать мохнатых гусениц они не могут. Вот и подбрасывает кукушка свои яйца в другие гнёзда других птиц, чтобы эти птицы выкормили их нежными мошками и комариками. А когда они вырастут, вылетят из гнезда, то начнут сами питаться гусеницами и очищать от них наши леса.

Бианки В.

Кукушонок

http://nevsepic.com.ua/uploads/posts/2011-09/1317040179_www.nevsepic.com.ua_35.jpg

Кукушка сидела на берёзе среди рощи. Вокруг неё то и дело мелькали крылья. Птицы хлопотливо сновали между деревьями, высмат­ривали уютные уголки, таскали перышки, мох, траву. Скоро должны были появиться на свет ма­ленькие птенчики. Птицы заботились о них. Они спешили, вили, строили, лепили. А у Кукушки была своя забота. Она ведь не умеет ни гнёзд вить, ни птенцов воспитывать. Она сидела и думала: «Вот посижу здесь и погляжу на птиц. Кто лучше всех себе гнездо выстроит, той и подкину своё яйцо». И кукушка следила за птицами, спрятавшись в густой листве. Птицы не замечали её. Трясогузка, Конёк и Пеночка выстроили себе гнёзда на земле. Они так хорошо спрятали их в траве, что даже в двух шагах нельзя было заметить гнезда.

Кукушка подумала: «Эти гнёзда ловко спрятаны! Да вдруг придёт Корова, нечаянно наступит на гнездо и раздавит моего птенца. Не подкину своего яйца ни Трясо­гузке, ни Коньку, ни Пеночке». И стала высматривать новые гнёзда. Соловей и Славка свили гнёзда в кустах. Кукушке понравились их гнёзда. Да тут при­летела вороватая Сойка с голубыми перьями на крыльях. Все птицы кинулись к ней и старались прогнать её от своих гнёзд. Кукушка подумала: «Сойка всякое гнездо разыщет, даже гнёзда Соловья и Славки. И утащит моего птенчика. Куда же мне подбросить своё яйцо?»

Тут на глаза Кукушке попалась маленькая Мухоловка-Пеструшка. Она вылетела из дупла старой липы и полетела помогать птицам прого­нять Сойку. «Вот отличное гнездо для моего птенца!— поду­мала Кукушка.— В дупле его Корова не раздавит и Сойка не достанет. Подкину своё яйцо Пеструш­ке!» Пока Пеструшка гонялась за Сойкой, Кукушка слетела с берёзы и снесла яйцо прямо на землю. Потом схватила его в клюв, подлетела к липе, просунула голову в дупло и осторожно опустила яйцо в Пеструшкино гнездо. Кукушка была очень рада, что пристроила, наконец, своего птенца в надёжное место. «Вот какая я ловкая!— думала она, улетая.— Не всякая Кукушка догадается подкинуть своё яйцо Пеструшке в дупло». Птицы прогнали Сойку из рощи, и Пеструшка вернулась в своё дупло. Она и не заметила, что в гнезде прибавилось одно лишнее яйцо. Новое яйцо было такое же маленькое, как любое из её четырёх яиц. Ей надо бы пересчитать их, но ма­ленькая Пеструшка не умела считать даже до пяти. Она спокойно уселась высиживать птенцов...

Бианки В.

Страшный птенчик

У тоненьких, нежных трясогузок в гнезде вы­велось шесть крошечных голых птенчиков. Пя­теро — птенцы как птенцы, а шестой — урод: весь какой-то грубый, жилистый, большеголовый, за­крытые плёнкой глаза навыкат, а клювик откро­ет, — отшатнёшься: там целая пасть разверзнет­ся, — прорва.

Первый день он пролежал в гнезде спокойно. Только когда трясогузки подлетали с кормом, с трудом поднимал свою тяжёлую толстую голову, слабо пищал и разевал рот,— кормите! На другой день в утреннем холодке, когда родители улетели за кормом, он зашевелился. Он опустил голову, упёрся ею в пол гнезда, широко расставил ноги — и начал пятиться. Наехал задом на братишку-птенчика и начал подкапываться под него. Закинул назад свои кри­вые голые крылышки, обхватил ими братишку, сжал, как клешнями,— и с птенчиком на закор­ках всё задом, задом стал подвигаться к стенке. Урод, упираясь головой и ногами, поднимал его всё выше и выше — пока птенчик не оказался у самого края. Тогда, весь напрягшись, урод вдруг резко вски­нул задом, и птенчик полетел из гнезда. Потом урод, обессиленный, с четверть часа не­подвижно лежал в гнезде. Прилетели родители. Он поднял на жилистой шее свою тяжёлую слепую голову и, как ни в чём не бывало, разинул рот, запищал,— кормите! Поел, отдохнул — и принялся подъезжать под другого братишку. Через пять дней, когда у него прорезались глаза, он увидел, что лежит один в гнезде: всех пятерых птенчиков-братьев он выкинул прочь и убил.

Бианки В.

Ку-ку!

Утром пятого мая в пригородном парке раздалось первое «ку-ку!». А через неделю, тёплым, тихим вечером, вдруг засвистел кто-то в кустах — приятно так, сочно. Сначала тихо, потом громче, потом разо­шёлся да как засвищет, защёлкает, как пойдёт сыпать дробным горохом. Тут уж совсем стало ясно, что это — соловей. Почему кукушка прилетает к нам, когда распустятся деревья, а соловей — когда станет совсем тепло?

Сладков Н.

ЧЕРЁМУХОВЫЕ ХОЛОДА

Зацвела черёмуха, и грянули черёмуховые холода. Туман на рассвете не поднялся колечком с лесной поляны, а замёрз и лёг на поляну инеем. Небо блёклое, не поймёшь, каким оно днём станет: то ли синим, то ли серым?

Тихо в лесу. Одна кукушка кукует. Все дру­гие птицы молчат: боятся, наверное, горлышко застудить. А кукушка орёт себе с придыханием, как в берестяную дудку. Кричит и кричит своё «ку-ку»! И докричалась. Вечером её слышал — совсем осипла. Вместо «ку-ку» кричит: «хы-хо! Хы-хо!» Видно-таки, застудила горло! Кто не слышал таких осипших кукушек? Одни говорят, что это они от собственного крика сипнут. Ведь кричат от зари до зари, а бывает, и ночью! Другие говорят: колоском, мол, подавилась. Но какие в мае колоски? Ещё говорят, что в черёмуховые холода самые неугомонные от холода сипнут. По-разному говорят.

Про черёмуховые холода у нас тоже ведь говорят по-разному. Кто объясняет похолодание тем, что черёмуха цветёт, кто — ладожский лёд идёт.

А знатоки утверждают, что в это время льды в Арктике раскалываются и сдвигаются. Как всё-таки здорово! Где-то в далёкой Арктике льды зашевели­лись, а у нас кукушка осипла. Где аукнулось — и где откликнулось

Источник картинок:

• Бутромеев В.П. Иллюстрированный календарь русской природы./ В.П. Бутромеев – М.: ОЛМА Медиа Групп, 2014. – 448 с. – (Мир в картинках)
• Интернет-ресурсы